На узнал, что Гриб Нефти плодоносит некоторым количеством Особых спор. Предметы и еда, создаваемые из этих спор, никогда не исчезали. Но Особыми спорами пользовалась небольшая каста подгрибчан, из чьих животов проросли плодовые тела Гриба Нефти. Подгрибчане этой касты назывались грибоживотыми и скрывали под просторной одеждой неровности от грибов, проросших из их животов.
На не смог такого стерпеть. По каналу Оранжевой плесени он связался с жителями Подгрибии, призвал их выйти на улицу, а когда вышедшие на улицу подгрибчане заполнили улицы города, На, залезший на грибную нить, выступил с речью.
– Жители Подгрибии! Грибоживотые владеют качественной едой и предметами быта! Они изготовляют их из Особых спор. Еда и предметы, получаемые из этих спор – они не временные и они не исчезают! Но грибоживотые не хотят делиться с нами Особыми спорами! По улицам города ходят грибоголовые. Они вонзают в руки и ноги подгрибчан их домашние грибные нити, чтобы Гриб Нефти мог сожрать руку или ногу подгрибчанина! Хватит сносить преступления Гриба! Свергнем Гриб Нефти!
– Свергнем Гриб! Свергнем Гриб! Свергнем Гриб! Свергнем Гриб! – кричала толпа.
Жители Подгрибии вытаскивали из крыш своих домов грибные нити. Десятки тысяч рук тянули вытащенные из крыш нити, сдвигая зависший в небе Гриб Нефти. Подгрибчане вытащили Гриб Нефти из неба города и потащили Гриб в загородное небо. Там, в полях, они общими усилиями, взявшись за грибные нити, притянули Гриб Нефти к земле, разрушили и сожгли его.
2021
Страна
В вечереющем небе светился спутник планеты. Кано, инспектор мясорвания, шел по лесной местности. Путь пролегал мимо бревенчатых домов, чьи подножия утопали в многодневном нерассеивающимся тумане. В домах жили рысинцы – прямоходящие рыси и граждане Рысии: страны с древней традицией домашнего мясорвания. "Многовековая традиция домашнего мясорвания не должна разрушаться неверным мясорвачным движением или еще того хуже – ошибочной мясорвачной схемой, потому что – чем мы, двуногие рысинцы – прямоходящие рыси, будем отличаться от четвероногих рысей, в жадной кровавой слепоте разрывающих свое мясо, на земле в грязи лежащее", – думал Кано. Чтобы хранить традицию домашнего мясорвания – для этого и жил Кано, идущий в один из домов, чтобы войти в него и проследить за каноничностью проходящего в доме мясорвания.
На плече Кано лежал кожаный ремень, к которому был прикреплён портативный граммофон. В граммофоне проигрывалась малоформатная грампластинка. От корпуса тянулся провод, уходящий вверх к наушникам Кано. Звучала музыка национальной музыкальной группы Рысии – "Мясорвачи". Звучала песня "Мясо".
Добравшись до нужного дома, выключив граммофон и втянув когти в лапу, Кано три раза ударил в дверную колотушку – в металлическую морду рыси, прикреплённую к металлической пластине. Трижды от удара лапы прозвенело, но Кано не понял, что прозвенело при третьем ударе – кольцо колотушки или несколько монет – пастей (валюта Рысии), лежащих в кармане кожаной куртки Кано.
Дверь открыла Урра – девушка-рысь с красивой мордой. "Вы пришли? Заходите скорее! Нам не терпится начать мясорвание!" – проурчала Урра.
Кано вошел в дом. Лапы инспектора мясорвания ступили на красный паркет. На лакированных бревнах черного дерева висели картины, изображающие сцены охоты. В центре облицованного жёлтой керамической плиткой потолка находилось отверстие дымохода. Посередине дома находился помост с четырьмя столбами, по одному столбу с каждой из сторон квадратного помоста. Четыре оленьих туши веревкой за ноги и шею были привязаны к столбам. В середине помоста в лежащую на поверхности помоста металлическую плиту упирались четыре ножки котла жаровни. В жаровне горел огонь.
– Мяуррр!!! – прорычал боевым рыком муж Урры, рысинец Мяурр, заставив вздрогнуть Кано. Готовый к мясорванию Мяурр стоял у помоста, не отводя взгляда от привязанной к столбу туши оленя. Кожаные штаны и кожаная куртка облегали тело Мяурра, морду Мяурра скрывала кожаная маска. Так того требовала традиция, возникшая из практического замысла защиты от крови, разлетающейся по дому в процессе мясорвания.
– Терпение, хищные и сильные! – прорычал Кано. – Незадокументированное мясорвание – добычи в грязи топтание, – добавил он, доставая из кожаной сумки деревянную пластину с закрепленным на ней пергаментом. – А где же чернила и писатель? – рычал Кано, роясь в сумке. – А, вот, нашел.
Кано вытащил из сумки стеклянную бутылочку с черной жидкостью – чернилами, и заострённый на одном конце металлический прутик – писатель: инструмент для письма. Присев на копытный стул и положив деревянную пластину на бедро, Кано заполнял протокол мясорвания. Вписав имя мясорвача (Мяурр), и предварительно выясненную у Мяурра схему мясорвания (шейная), Кано, оторвавшись от пергамента, поднял свою морду, посмотрел на ожидающих его рысинцев и спокойно зарычал: "Можно!".