Софокл. Драмы

Хор

_{Строфа I}

И Данае-красе[164] светоч небесный —
Меднокованных врат тьмой заменить пришлось.
Терем могильный
Скрыл невесту от глаз людских в те дни.
А ведь рода почет был ей велик, дитя,
950 И ей лоно затем Зевса согрел дождь золотой.
Знать, могуча вовек рока над нами власть.
Над ней ни злато, ни булат,
Ни крепкий вал, ни легкий струг,
Забава волн, нам не даст победы.

_{Антистрофа I}

Гневен был он и царь Фракии дикой,
Сын Дрианта, Ликург;[165] сам Дионис его
Смелость изведал.
Все ж в затворе и он окончил дни.
В хладном камне остыл гнева багровый жар;
960 Цвет дерзанья поблек; понял тщету мыслей своих
Царь, что бога хулил в злобе безумной он,
Громя вакханок грозный пыл,
Ретивых светочей восторг,
Святую песнь Муз поляны горной.

_{Строфа II}

Там, где в каменных Врат голубеющем мареве[166]
Двум преграду морям положили бессмертные,
970 Где Босфора пловцов в мгле Салмидесс ждет,
Там видел сосед-Арес
Братьев-Финидов рану.
Лихая их мачеха сгубила.
Потух в зрачках страдальцев ясный солнца свет;
Их смял не меч — нет, руки кровавой
Коварный взмах, кознь иглы рабочей.

_{Антистрофа II}

В склепе чахли они — и жестокую матери
980 Долю в плаче глухом вспоминали. Вела она
Славный род от вельмож древледержавных,
Царевны афинской дочь.
Взрастила в пещере дальней
Крутой горы вьюг отцовских стая[167]
Лихая Бореаду, легкую как вихрь.
Но брак приспел — и познала рока
Царица власть, о дитя родное![168]

Во время исполнения стасима стража медленно уводит Антигону.

ЭПИСОДИЙ ПЯТЫЙ

Тиресий

(входит, ведомый мальчиком)

Мы к вам пришли, фиванские вельможи,
Путем совместным. Двое нас, но пара
980 Очей одна — и зрячий вождь слепцу.

Креонт

Что нового мне скажешь, друг Тиресий?

Тиресий

Скажу; а ты послушайся пророка!

Креонт

Не в первый раз тебе я повинуюсь.

Тиресий

И оттого ты прямо правишь город.[169]

Креонт

Недавний опыт говорит: ты прав.

Тиресий

Так знай: опять по лезвию идешь!

Креонт

Тревожит сердце речь твоя; в чем дело?

Тиресий

Внемли, все скажут знаки ведовства.
На древнем сидя волхвовском престоле,
1000 Где вещей птицы[170] гавань для меня,
Неведомые клики я услышал,
Разящий, непривычный слуху глас.
Ударами когтей окровавленных
Друг друга в злобе вещуны терзали —
Таков был шум их мечущихся крыл.
Мне страшно стало; огненную жертву
На всепалящем алтаре решил
Я принести. И что ж? Гефеста пламя
Не вспыхнуло из тучных бедр овцы;
Лишь на золу сочилась прелой влаги
Струя густая и, дымясь, шипела;
Вверх брызгала из лопнувшей плевы
1010 Желчь черная; покровы тука жижей
Стекали долу, обнажая мяса
Куски кровавые. — Все это мне
Вот этот отрок указал, как мглою
Покрылся свет[171] пророческих вещаний.
Ведь он — вожатый мне, народу ж — я.
И в этой мгле, что над страной нависла,
Твой замысел виновен, государь.
И очаги, и алтари святые
Осквернены заразой мертвечины:
Недаром псы и птицы разнесли
Царевича несчастного останки.
Вот почему ни жертвенных молений
1020 От нас, ни бедр воспламененных дани
Бог не приемлет; птица не издаст[172]
Понятных звуков в вещей перекличке,
Вкусив отравы человечьей крови.
Мой сын, опомнись. Не в позор ошибка —
Нет, это общий всех людей удел.
Но раз ошибся человек — не будет
Он ни безумным, ни бессчастным, если
Путь к исцеленью из беды найдет.
Убожества примета — гордый нрав.
Нет, уступи усопшему; кто станет
1030 Лежачего колоть? Какая доблесть —
Второю смертью мертвого казнить?
Совет мой благ, благой внушенный мыслью,
И радостно его принять ты можешь —
Полезный дар от любящей души.

Креонт

О старче, старче! Все вы, как стрелки,
Себе мишенью грудь мою избрали.
Теперь и ведовством меня донять вы
Пытаетесь, и племенем пророков
Уж расценен, распродан я давно.
Торгуйте, наживайтесь; пусть к вам в дом
Из Сард[173] электр стекается, и злато
Из Индии, — его же скрыть в могиле
1040 Не дам! Хотя бы Зевсовы орлы
К престолу бога самого примчали
Его растерзанную плоть — и этой
Не испугаюсь скверны я, Тиресий:
Не властен смертный бога осквернить!
Нет, нет, не быть царевичу в могиле!
И мудрецов крушенье терпит мудрость,
Когда прикрыть неправду дела дымкой
Красивых слов внушает им — корысть.

164

И Данае-красе... — Аргосскому дарю Акрисию была предсказана смерть от руки внука. Поэтому он заключил свою, еще незамужнюю дочь Данаю в окованную медью башню. Сюда, однако, под видом золотого дождя проник Зевс, оплодотворивший Данаю.

165

Сын Дрианта, Ликург ... — Оказал сопротивление культу Диониса и был за это заключен богом в расселину скалы, с которой он сросся. Согласно Ил. VI, 130-140, Дионис, спасаясь от Ликурга, бросился в море, где его приняла Фетида, а Ликург был ослеплен Зевсом.

166

Там, где в каменных врат ...мареве... — Финей, царь Салмидесса (на западном берегу Босфора) имел двух сыновей (братьев-Финидов) от первой жены Клеопатры, которую он впоследствии заточил в тюрьму; а его вторая жена (лихая. . .мачеха) ослепила пасынков и заключила в склеп (979). Вся эта строфа, текст которой в нескольких местах испорчен, служит введением в судьбу Клеопатры и ее сыновей, напоминающую долю Антигоны.

167

Вела она...род... — Отцом Клеопатры был бог северного ветра Борей, матерью — афинская царевна Орифия, похищенная Бореем... вьюг отцовских стая... — северные вихри; Бореада — Клеопатра, дочь Борея.

168

...о дитя родное! — Обращение хора к Антигоне показывает, что во время исполнения стасима она еще находилась на орхестре, и примеры пострадавших в далеком прошлом (Даная, Ликург, Клеопатра и ее сыновья) должны были несколько смягчить ее участь.

169

...прямо правишь город. — Перевод Зелинского сделан по ркп. чтению τήνδε ναυκληρεῖς; многие издатели, в том числе Джебб и Дэн, предпочитают конъектуру τήνδ᾽ ἐναυκληρεις — "ты правил": Тиресий имеет в виду достаточно длительный период, когда Креонт выступал в качестве регента (ср. ЦЭ, 1418); теперь же, отказав Полинику в похоронах, он как раз правит плохо, от чего его и хочет предостеречь прорицатель.

170

Где вещей птицы гавань... — См. ЦЭ. 395 и прим.

171

...как мглою Покрылся свет... — Доу считает этот стих поздней вставкой: Тиресий ослеп в юности, и сейчас ему не время вспоминать о давней потере зрения.

172

...птица не издаст... — Доу принимает атетезу и этого стиха, для чего имеется и смысловое, и формальное основание: 1) о птицах речь уже была выше; 2) множественное число причастия βεβρῶτες ("наевшиеся") в ст. 1022, которое Зелинский переводит нейтральным "вкусив", в оригинале согласовано с подлежащим во множественном числе ϑεοί ("боги"): "Боги не принимают от нас ни молитв, ни жертвенного пламени, отведав крови убитого человека". В 1021 подлежащее ὄρνις ("птица") не может быть формально согласовано с βεβρῶτες.

173

Сарды. — В VI в. столица сказочно богатого лидийского царя Креза.