Среди уникальных экспонатов Музеев Кремля числится еще один ковчег-мощевик искуснейшей работы, выполненный из золота в технике перегородчатой эмали. Этот реликварий изготовлен в Константинополе в XII столетии. Краски не потемнели от времени, и эта яркая вещица невольно приковывает внимание и заставляет вглядеться в изображенную на ней сцену — Сошествие во ад Иисуса Христа после Его Воскресения. Согласно учению Церкви, это деяние Спасителя означало, что Он освободил человечество от смерти. Специалисты отмечают, что это «редкостный мощевик, 30 священных вложений которого „уделены“ от святынь, хранившихся в Фаросской церкви Большого императорского дворца в Константинополе… Высочайшее художественное качество древнейших частей ковчега, изысканная надпись на обороте, выполненная с использованием всех диакритических знаков, состав священных вложений определенно указывают на его предназначение для византийского императора. Ковчег, содержащий основные святыни Фаросского храма, мог быть создан как личная императорская икона и в течение столетий храниться в казне византийских правителей. Именно эта икона, своего рода собрание святынь утраченного Константинополя, могла быть принесена русскому великому князю, в котором европейские интеллектуалы, способствовавшие его браку с Софьей Палеолог, видели возможного освободителя византийской столицы».{407}
Этот реликварий содержал частицы туники, мантии, плата и савана Спасителя, капли Его крови, частицу Тернового венца, а также частицы Древа Креста Господня, волос Иоанна Предтечи, кость апостола Фомы. Кроме того, в ковчеге находились частицы мощей мученика Евстратия, волос мученицы Евфимии, кости Иоанна Предтечи, Стефана Нового, святого Феодора и великомученика Пантелеймона.{408} Для Москвы второй половины XV столетия такое собрание реликвий было беспрецедентным. Нельзя, впрочем, исключать, что эта святыня могла оказаться в Москве и до 1472 года.{409}
Более чем вероятно, что Софья привезла с собой и образ Богородицы Одигитрии («Путеводительницы»), сохранившийся в коллекции Музеев Кремля. По мнению экспертов, он представляет собой уменьшенный список константинопольского образа Богородицы Одигитрии и был создан в Византии. Икона изначально писалась в расчете на драгоценный оклад, а значит, готовилась по заказу какой-то влиятельной особы. Особенностью этой иконы является великолепная звезда на очелье (платке на челе, то есть на лбу) Богородицы. «Восьмиконечная звезда, украшенная эмалью, крупным рубином и ровными жемчужинами, по стилю… и технико-технологическим характеристикам… может быть отнесена к произведениям западноевропейских ювелиров второй половины XV века. Украшения этого типа, нашивавшиеся на одежду и головные уборы, практически не сохранились, но известны по живописным произведениям Гуго ван дер Гуса, Сандро Боттичелли, Пьеро делла Франческа».{410}
Знаменитая икона Спаса Нерукотворного, бывшая домашним образом Софьи в ее кремлевских покоях, также происходит, по всей вероятности, из Рима. Есть основания думать, что это был римский список со старинной константинопольской иконы.{411} Искусствоведы полагают, что этот образ принадлежал Фоме Палеологу и был привезен в Москву в 1472 году. После смерти Софьи икона была перенесена в церковь Спаса на Бору, где хранилась вплоть до революции 1917 года.
Кто знает, может быть, именно эти два образа — Спасителя и Богородицы — и были венчальными иконами на свадьбе Ивана III и Софьи? По традиции иконами благословляли молодых обыкновенно родители невесты.{412} К 1472 году отца и матери Софьи не было в живых, однако, стремясь исполнить обычай насколько возможно, римские устроители брака могли передать эти образа.