Мертвецов Ассур велел собрать в одном месте — предположительно (во всяком случае, таково мнение Артура Гоффа[4]) где-то посреди пустынной равнины, расположенной в сотне с лишним миль от Багдада, близ селения Биджер) и с помощью нескольких слов, произнесённых им на неизвестном арийцам языке (сегодня его называют демоническим), воскресил их. Он приказал им возвести огромный каменный город, добывая материалы для строительства и отделки в окрестных горах и, когда строительство было завершено, назвал его Кенеб, что в переводе с древнеарийского означает «владение», «обладание».
В стенах будущей столицы величайшей из Империй в истории сыновья и дочери народа с великим предназначением пили вино и предавались оргиям — целых девять лет — в то же время мёртвые родители и родственники прислуживали им во всем. Но, предаваясь веселью, они не забывали постигать тайны демонолатрии — религии Зверя, пришедшего в обличие Ассура, провозгласившего себя царём, и щедро одаривающего своих подданных всеми видами сокровенного знания.
По окончании столь долгого пира Ассур, которому ведомы были и прошлое, и грядущее, решил сперва наказать египтян за некогда содеянное ими подлое предательство. Вместе с двенадцатью наиболее могущественными учениками он отправился в Северную Африку. Оседлав птиц, призванных из неведомых измерений либо воскрешённых его могуществом крылатых ящеров, используемых атлантами не только в мирной жизни, но и в бою, они пересекли болота, по которым некогда в страхе бежали их предки от египетского войска, и разбили лагерь в долине Нила, незамеченные никем. Совершив серию страшных и чудовищных процедур, они поразили местных жителей великими бедствиями. С неба на них обрушивались потоки грязи и слизи. Вода в реках и озерах стала смертельно ядовитой. Чудовища из отдаленных пространств убивали женщин и детей под покровом многодневной ночи, продолжающейся несколько суток и вызванной отнюдь не естественными причинами. Позже эта история станет ветхозаветной легендой о чудесах Моисея, но мы, посвящённые, знаем, что еврейский пророк не был на это способен.
В тисках смертельного испуга, теряя рассудок от ужаса, египетские правители признали Ассура Богом и поклялись исполнять все его требования, впрочем, не столь обременительные — повиноваться утверждённым им арийским наместникам и присылать живых юношей, а также мёртвых людей для создания, войска, с помощью которого он жестоко наказал страну, приславшую воинов, которые захватили его в плен. Ашкал был захвачен кошмарной армией, укомплектованной по большей части трупами, нежели людьми, в том числе и убитыми противниками, при поддержке орды потусторонних тварей, а его желтокожие жители, которым удалось уцелеть, разбежались кто куда и вконец одичали. Так началось воздаяние Жёлтой Расе, в царствование преемников Ассура принявшее грандиозный и чудовищный размах.
Первый правитель арийцев прожил 120 лет и успел покорить Индию и землю Шан, пребывающую тогда в состоянии, именуемом современными историками феодальной раздробленностью. Он имел обыкновение оставлять воинов-египтян в том месте, где одерживал очередную победу, в качестве временных гарнизонов, при этом освобождая каждого воина и всю его семью от рабства или вассальной зависимости от какого-нибудь
египетского вельможи. Постепенно к ним перебирались получившие свободу жены и дети. Так было и в Ашкале, и в земле Шан, и Синдхо (территория современной Индии) Именно так появились на земле цыгане, валахи и прочие родственные им народности, чем праотцы на закате Империи сменили цивилизованную жизнь в городах, в одно мгновение обратившихся в ад (то, что там творилось, не подходило под определение гражданской войны — то была попросту оголтелая резня, сопровождаемая всеми возможными зверствами и вылившаяся в итоге в бунт против цивилизации вообще, слишком сильно связанной в сознании подвластных империи народов с образом тиранов, притеснителей и кровопийц), на трудный кочевой быт, а в наши дни их потомки продолжают испытывать глубокий, наследственный страх перед городами и не могут подолгу находиться в одном месте, ибо орды мятежных наёмников, противопоставивших себя не только Империи в целом, но и первому встречному, который был слишком слаб, чтобы постоять за себя и потоку мог быть убит и ограблен без зазрения совести, встают перед их внутренним взором и память предков гонит их по земле, как сухие осенние листья.
4
Немецкий астролог и предсказатель, в период Понтификата Иоганна Келленхвйма стал Магистром Западного отделения Ложи —