— Нет, но… бочки путешествуют иногда!
— Как это, государь?
— По Луаре ходят большие барки, так называемые шаланды, служащие для перевозки сена. Я приобрел одну из таких шаланд. Ее команда состоит из моих приближенных, переряженных матросами. Таким образом, мне будет очень легко сплавить золото на этой шаланде. Но вот перетащить его из дома на барку гораздо труднее, и тут я уже рассчитываю на вас.
— Приказывайте, государь!
— Ну, так слушайте внимательно. Вы пойдете вот по этой улице до самого конца, затем свернете налево и выйдете на береговой откос. Так вы увидите уединенный дом. Это большая харчевня под вывеской: «Гостиница „Добрый Сеятель“«.
— Я ее знаю.
— Несмотря на полицейский час, она открыта всю ночь. Вы постучите в дверь, а когда трактирщик выйдет к вам, спросите у него, прибыло ли его божансийское вино. Если он ответит, что да, вы войдете и застанете там компанию знакомых, которых и приведете ко мне.
Крильон отправился выполнять поручение. Указания Генриха Наваррского отличались большой точностью, и Крильон указанным путем скоро добрался до гостиницы. Сказав хозяину условленный пароль и получив надлежащий ответ, Крильон вошел в общий зал гостиницы, где за уставленным бутылками столом сидело с полдюжины матросов.
Впустив Крильона, трактирщик нерешительно остался сам на пороге, с крайним недоверием посматривая на посетителя. Но один из матросов крикнул:
— Ба, черт возьми, да ведь это — герцог Крильон! Запри дверь, друг мой Трепассе, этот господин из наших!
Трепассе запер дверь, а Крильон в полном недоумении подошел к окликнувшему его матросу.
— Да ведь это граф де Ноэ! — воскликнул он наконец.
— Он самый, герцог!
Крильон посмотрел на другого матроса и с удивлением воскликнул:
— А вот и мсье Лагир!
— Ну разумеется!
— А эти господа?
— Это все наши друзья… наши и «его». А вы, наверное, тоже пришли от «него»?
— Да. Шаланда прибыла?
— Прибыла. А бочки?
— Их наполняют. Дело за вами! Ноэ обратился к трактирщику и сказал:
— Друг мой, Трепассе, запряги поскорее в телегу трех лошадей — мы отправимся за вином, которое должны свезти по назначению. Трактирщик вышел. Тогда Ноэ сказал:
— Не правда ли, герцог, вы не рассчитывали встретить нас в таком наряде?
— Нет! — ответил Крильон.
— Но если мы и сняли дворянский костюм, зато шпаги остались при нас! — и Ноэ показал пальцем на шесть добрых шпаг, укромно стоявших в углу.
XV
Придя к Гардуино. Генрих Наваррский первым делом осведомился, что с герцогиней. Узнав, что она крепко спит, он решил заняться бочками, в которые тем временем Гардуино и Рауль уже ссыпали сокровище гугенотов. Теперь Генрих с помощью Рауля стал вытаскивать их наружу. Но как раз во время этого на улице вдруг послышался шум.
Услыхав его, Генрих с молниеносной быстротой погасил лампу и, приказав Раулю и старику хранить тишину, стал прислушиваться. Он услыхал шум шагов, затем голос, сказавший: «Вот тут!» — и ответ Келюса.
«А! — подумал наваррский король, — Этот голос я как будто слыхал сегодня утром в замке!» Затем он отвел в сторону Гардуино и шепотом спросил:
— Мэтр, найдется у тебя добрый аркебуз?
— Найдется целых два!
— Они заряжены? Да? Ну, так пойдем! — и он повел Гардуино и Рауля во внутренние комнаты как раз в то время, когда снаружи раздался первый стук в дверь. Вскоре они вошли в кабинет прокурора. Тогда Генрих сказал:
— Теперь я все понимаю, друзья мои! Король Генрих III, осыпавший меня сегодня утром ласками, теперь хочет отделаться от меня. Будем защищаться! Ты, Гардуино, поди достань свои аркебузы, а я пока пойду на стражу.
Генрих спустился к выходной двери и приник там к крошечному смотровому оконцу, которое было замаскировано и невидимо снаружи. Келюс, троекратно постучав в дверь, держал теперь совет.
— Псаломщик обманул тебя! — сказал д'Эпернон. — Если бы это была гостиница, нам давно открыли бы!
«Эге! — подумал Генрих Наваррский. — Вот еще голос, который хорошо знаком мне! Это — д'Эпернон!»
— Надо постучать посильнее! — сказал Шомберг. «Великолепно! Знаю и этого!» — подумал Генрих.
— А если двери все-таки не откроют?
— Ну, так мы высадим ее!
— Гм… Она кажется очень солидной и окована на славу! Генрих, не отрывая глаз от смотрового отверстия, увидел, что к двери приближается гигант Теобальд.
— Вы уж не беспокойтесь, господа, — сказал он, — как бы солидна и хорошо окована ни была эта дверь, передо мною она не устоит! Не раз приходилось мне высаживать дверь единым напором плеча!
Келюс обнажил шпагу и снова постучал в дверь эфесом, крикнув:
— Эй, вы, негодяи! Откроете ли вы наконец людям короля? Ответа не последовало. Тогда Шомберг сказал:
— Да ну же, Теобальд, продемонстрируйте-ка свой «единый напор плеча»!
— Ладно! — сказал рейтар и уперся в дверь спиной так, что его поясница пришлась как раз против смотрового отверстия.
«Что поделаешь! У всякого человека — своя судьба!» — подумал Генрих Наваррский, и так как спина рейтара закрывала ему вид, то Генрих обнажил шпагу и ткнул ее в смотровое отверстие.
Теобальд с силой напер на дверь, но вдруг вскрикнул и упал. Келюс и его товарищи подумали, что от напряжения у гиганта лопнул какой-нибудь сосуд; однако они поняли ошибочность своего предположения, когда один из рейтаров, приподнявший начальника, закричал:
— Кровь! Кровь!
— Тише! — прикрикнул Келюс, услыхав шум телеги, заворачивавшей в улицу.
Генрих Наваррский, тоже услыхав этот шум, подумал: «Теперь наши силы будут равны, так как мои добрые друзья-матросы спешат мне на помощь!»
XVI
Возглас рейтара, приподнявшего Теобальда и сейчас же бросившего его вновь, удивил Келюса с товарищами.
— Кровь? — повторил миньон.
— Ну да, смотрите сами! — ответил рейтар, показывая окровавленные руки.
Действительно, из широкой раны на спине Теобальда бежала кровь, хотя до этого не было слышно ни малейшего шума и дверь не открывалась.
— Кровь! Кровь! — повторил Келюс, никак не бывший в состоянии понять происшедшее.
Но тут телега, шум которой они слышали перед тем, въехала в улицу, и д'Эпернон сказал:
— Стойте-ка, господа, сначала пусть эта телега проедет, а потом мы уж примемся за обследование двери, которая убивает одним прикосновением. Только пусть телега проедет! Не будем связываться с горожанами, а то поднимется такой шум, что хоть святых вон выноси!
Все согласились с этим и прижались к стене. Но оказалось, что телега вовсе не собиралась проезжать далее; наоборот, она остановилась как раз перед домом.
Келюс был немало удивлен. Что могло понадобиться здесь этим людям?
— Проезжайте своей дорогой, друзья мои! — сказал он. — Полицейский час давно пробил, и теперь не время болтаться по улицам! В ответ на это насмешливый голос произнес:
— Мы и не болтаемся, барин, а остановились, приехав, куда нам надо.
— Проезжай! — в бешенстве крикнул Келюс. Он обнажил шпагу и двинулся к телеге, товарищи и рейтары последовали за ним.
— Вот как? — продолжал тот же голос. — Я вижу, что вы в большой компании, сударь!
— Проезжай! — крикнул в свою очередь Шомберг, стараясь схватить одну из лошадей под уздцы.
Но в то же время в первом этаже дома одно из окон открылось, и оттуда послышался голос гасконца, крикнувшего:
— Эге! Да это Ноэ!
— Я здесь! — ответил тот, который вступил в препирательства с Келюсом.
— Слава богу! Ноэ, милочка, я сосчитал их — их девять. Одного я убил, осталось восемь. А вас сколько?
— Семеро! — ответил Ноэ.
— Значит, на четыре больше, чем нужно, чтобы разогнать весь этот сброд! Мы с Гардуино очень просим, избавьте нас от этих господ!