«На свадьбу притащил, – подумал Доминик, с неудовольствием морщась. Головная боль только усилилась, и каждый шаг к алтарю, неподалеку от которого стояли также разряженные гости, давался с неимоверным трудом. – Интересно, кто женится? Впрочем, какая разница кто – я надеюсь только, что после венчания мне удастся быстро удрать, потому что иначе меня стошнит прямо здесь. Я вообще удивляюсь, что у меня до сих пор выходит сдержаться, не иначе как святые стены помогают…»
– Доминик Героним Радзивилл, согласен ли ты взять в жены Изабеллу Мнишек? – вдруг громогласно поинтересовался ксендз.
– Что? Я? В жены? В какие еще жены?!
Ксендз, как будто бы не слыша никаких вопросов, невозмутимо продолжил:
– Изабелла Мнишек, согласна ли ты взять в мужья Доминика Геронима Радзивилла?
– Согласна, – быстро пробормотала девушка.
Доминик прищурился, с ужасом вглядываясь в черты, едва различимые под вуалью.
Девушка? Да никакая эта Изабелла не девушка, ей лет тридцать, не меньше. Ой, да, теперь вот совсем точно вспомнилось: Изабелла Мнишек, графиня, вдова…
– Объявляю вас мужем и женой, – радостно провозгласил ксендз.
Доминик отшатнулся от его руки, осеняющей крестом, с ненавистью уставился на князя Михаила:
– Что ты надумал? Женить меня? Без моей воли? Я первый раз вижу эту женщину! Как ты мог?! Как можно вот так, не по-людски!
Опекун пожал плечами:
– Не ты первый, не ты последний. Изабелла – мудрая женщина. С ней ты будешь счастлив. И уж твой дружок Понятовский больше не сможет с утра до ночи таскать тебя по публичным домам да по театрам и ресторациям! Я тебя предупреждал: не попадай под его влияние, он тебя дурному научит. Меня ты не послушал. Может, жену послушаешь…
Доминик скрипнул зубами.
Кажется, так и схватил бы сейчас опекуна за горло.
Скотина гнуснейшая! Это же надо было такое гадство придумать!
Только вот придется сдержаться, остудить свой пыл. Пока с опекуном расправиться никак нельзя. До совершеннолетия остался еще год, и князь Михаил имеет право принимать все решения – женить, карать, миловать.
До восемнадцатилетия целый год.
Но он пройдет.
И вот тогда… тогда опекун сам женится на этой потасканной вдове, сожрет вуальку, которой она прикрывает постаревшее лицо, а еще князь Михаил… Еще… еще…
Растерявшийся, расстроенный, утомленный, Доминик так и не смог в тот день придумать достойные страшные кары для коварного опекуна.
Но в одном он был точно уверен: князь Михаил весьма пожалеет об устроенном «сюрпризе» и заплатит за него высокую цену…
* * *«Никогда не совершайте никаких действий в состоянии мучительной душевной боли. Если вы недавно приняли решение расстаться с любимым человеком (хотя больше всего на свете в настоящий момент вам хочется только одного – поцеловать его губы), то просто угомонитесь и не дергайтесь. Теперь у вас есть только одно занятие – думать о целительном эффекте времени, залечивать пробитые несчастливой любовью дырки в сердце. А еще ждать, что придет тот день, без горького привкуса потери, наполненный предвкушением счастья. Правда, поймите: что бы вы в таком «растрепанном» состоянии ни предпринимали в плане активных действий – фигня выйдет полная. Поверьте моему опыту. Например, у меня никогда не получалось в расстроенных чувствах найти нового достойного партнера. Наверное, это объяснимо. Девушки, как правило, существа увлекающиеся и не особо отягощенные мыслительными процессами. А уж когда на душе кошки скребут, тут вообще хватаешь первое, что под руку подвернется, и ни о чем не думаешь. А первым под руку обычно подворачивается что? Ерунда, на которую никто до тебя не позарился. И вот из огня попадаешь в полымя, один неудачный роман сменяется вторым, изначально имеющим высокие шансы оказаться аналогично неудачным. Нет! Делайте со мной что хотите, а я уверена: любовь надо начинать искать со спокойным сердцем и в состоянии полной душевной гармонии. А если этой самой гармонии пока нету, то… То лучше работать над ее достижением и не дергаться! Я лично, например, c раненым сердцем даже организовать свою работу не могу, все мои журналистские навыки объявили забастовку! Знаете, люди, очень давно я не делала таких глупостей…»
Лика Вронская перечитала пост, предназначенный для отправки в «Живой журнал», и грустно усмехнулась.
Это же надо было вляпаться в такую историю! Сорваться, поехать неизвестно куда, ничего предварительно не выяснить…
Муки любовной горячки, сердечная паранойя.