Вернусь к предмету беседы. Кто эти двое, которые свидетельствуют? Когда болгарин хочет построить шалаш, он сначала вбивает два колышка — это два свидетеля, и Господь ему говорит: "Теперь ты можешь построить шалаш". На эти два колышка он ставит треугольник и начинает строить. Когда вы хотите подготовить основу для холста, то опять вам нужны двое, две женщины: одна в начале и другая в конце, чтобы навивать холст. Одна накрутит подготовленную основу холста на крестовину, а другая начнёт навивать эту основу на кросно, и это длится 3–4 часа, пока они не проведут эту перестановку, пермутацию, это перемещение вещей. Вам покажется очень смешным, что между ними нет согласия: одна тянет назад, а другая вперёд, как рак и щука, но только так и может идти эта работа. Иногда, скажем, муж натянул основу холста, а жена навивает, и кто-то говорит: "Почему муж тянет, а не слушает жену?" Он тянет, потому что иначе нельзя насновать холст; до того момента, пока холст не будет готов, ему не нужно слушать жену; иной раз тянет жена, а муж насновывает холст — всё зависит от того, кто навивает на кросно. Я подбросил вам мысль с виду простую, но глубокую, если посмотреть иначе.
Два свидетеля в Природе — это свет и тепло, их свидетельство всегда верно, ибо там, куда они проникают, есть жизнь и рост, а где они не свидетельствуют, нет никакого движения, никакого родника, никакой растительности, никакой жизни. Так происходит в Природе, а в человеке эти два свидетеля — наши ум и сердце. Там, где наш ум и наше сердце высказываются вместе, их свидетельство верно, как написано и в вашем законе, что свидетельство двоих верно. Христос приводит эту мысль и говорит: "Я Сам свидетельствую о Себе и свидетельствует обо Мне Отец"[43]. Свидетельствующих в Божественном мире Двое — это Отец и Сын, и их свидетельство верно. Двое свидетельствующих в Ангельском мире — это дух и душа, в человеческом мире — это ум и сердце, а в Природе — свет и тепло. Итак, получается лестница восхождения. Следовательно, когда мы хотим изменить нашу жизнь, нужно всё понимать обстоятельней. Если мы движемся сверху вниз, нам следует иметь в виду тепло и свет, поскольку они — отражение Божественного мира; следовательно, наш ум должен быть всегда в согласии со светом, а сердце — с теплом. Там, где нет света, ум не мыслит, а где нет тепла, не бьётся сердце. Это не только некие положения, утверждения, но великий закон. И когда нас спросят, какова мерка или каково доказательство, которым мы можем подтвердить известные истины в Природе, мы воспользуемся светом и теплом; если мы доказываем истины в человеческой жизни, мы применим ум и сердце; если доказываем истины в Божественном мире, обратимся к Отцу и Сыну. Не вводите в заблуждение свои умы философско-богословскими заключениями, которые гласят, что Сын — проявление Отца. По-моему, это неправильное определение нашей современной жизни, ибо, если Сын — проявление, то Он тень: проявление чего- либо — это внешняя сторона, а Сын нечто большее, чем проявление. Ни сердце не может быть проявлением ума, ни ум — проявлением сердца, они могут содействовать друг другу при проявлениях, но это будут вариации, перестановки и комбинации — упорядочивания, перемещения и сочетания. Эта мысль вам ещё не ясна: холст сейчас только готовится, насновывается, и вы ещё не видите ничего сотканного.