— Нет, дон капрал, на Натуре тепло, а летом – жарко, – я поцеловала Бонни в шейку. – Просто туристы боятся, что мы их обворуем и украдем одежду.
Зачем нам их одежда, если одежда на Натуре для нас запрещена? – Бонни пожала плечами.
— Нож мастера Броковски на малой скорости подрезал сзади шубы, срезал кошелек, намотал его на лезвие и вернулся к Броковски.
Представитель ни о чем не заподозрил.
Он сказал, что не впечатлен результатами соревнований, потому что ничего интересного не заметил в работе мастеров.
Да и как он мог заметить, если мастерство в том и заключается, чтобы ничего нельзя было заметить и почувствовать.
Только в Макдоналдсе кенгуриец поднял панику, когда хотел расплатиться за гамбургер.
«Обокрали, все натуристы воры», – он завопил.
За оскорбление клоуна Макдоналда кенгурийца потом оштрафовали.
Кажется, что он не до конца поверил, что Броковски его не обворовывал, а просто показывал мастерство.
— И всего лишь третье место за то, что метнул кинжал так, что он через шубы срезал кошелек и доставил мастеру? – в глазах капрала мелькали искры удивления.
— Да, это не считается мастерством, потому что жертва почти сразу узнала о работе ножа, – я радовалась, что хоть кого-то заинтересовали наши натуристкие навыки. – Второе место получил Хон Гиль Дон – парень со свирелью.
Он метнул свой кинжал далеко-далеко.
За счет особой вертолетной техники кинжал долетел до площадки, на которой музыканты исполняли в разных вариациях гимн Натуры.
Кинжал добавил дырочку в свирель музыканта.
Но, к сожалению, кинжал не смог вернуться к Хон Гиль Дону, потому что слишком далеко.
Музыкант обнаружил лишнюю дырочку только в финальных нотах гимна.
— Кто же победитель тогда, если и это мастерство посчитали недостаточным? – Лицо лейтенанта Шоу вытянулось, как у белки около пруда с карасями.
На нашей Натуре белки ловят рыбу, потому что орехи не растут у нас.
— Первый приз заслужено достался Лупетке, – глаза Бонни загорелись гордостью за боевого мастера ножа. – Мастер Лупетка удивил всех, даже председателя комиссии.
«Мастер Лупетка, – через пять часов после выступления председатель Бронкс поинтересовался. – Прошло пять часов, но мы не видим пока результатов вашего броска кинжала».
«Монсеньёр Бронкс, – мастер Лупетка поклонился. – Вы же знаете – чем дольше, тем лучше». – Мастер создал интригу.
Ни на следующий день, ни через два дня никто так и не отыскал следы мастерства Лупетки.
Злые языки туристов поговаривали, что мастер Лупетка схитрил, что он вообще, не бросал кинжал.
Напустил тумана в глаза и в умы, а через год признается, скажет какую-нибудь философскую истину, которая его оправдает.
Нас учили, что сила философии – в пустых фразах.
Нужно произносить обыденное, но делать вид, что очень умное сказано.
Например, что вода течет.
— Солдат Бонни, мы не о воде говорим, — капрал Брамс постучал пальцем по лобику Бонни.
— Не о воде, потому что председатель комиссии Бронкс редко купался, – я согласилась с капралом, что председатель – не вода. – Если бы он раньше искупался, то быстрее заметил след мастерства Лупетки.
Но лишь через две недели Бронкс в поликлинике узнал, что у него исчезла родинка сзади на шее.
Оказывается, что мастер Лупетка срезал кинжалом родину, которая давно мучила Бронкса.
За свое мастерство Лупетка получил звание Непревзойденный Мастер.
— Мне кажется, что мастера, которые получили второе и третье места, более искусны, — капрал Брамс многозначительно посмотрел на лейтенанта.
Шоу кивнул, что согласен с сомнениями капрала. — Срезать кошелек под шубами, украсть его, или на дальнем расстоянии незаметно добавить дырку в свирель музыканта, выглядит более искусно, чем простое срезание родинки с шеи. – Для капрала уже срезание родинки казалось простым.
Пусть попробуем, дон капрал сам…
— Деликатно и незаметно срезать что-то с тела у нас может каждый шестиклассник, – я важно кивнула головкой. – Но работа мастера Лупетки неповторима.