Потому что Лупетка совместил необычайную простоту с философией.
Согласитесь, господа офицеры, что нужно не только поразить цель, но еще и правильно ее выбрать.
Например, чтобы остановить крейсер жухраев можно отравить их адмирала или капитана.
Или подослать лазутчика, чтобы он убил мастера машинного отделения гипердвигателей крейсера.
Или точным попаданием ракеты снести рубку управления.
Или мастерски загнать ракету в важный узел крейсера.
Все это требует определённого мастерства, высшего пилотажа.
А можно просто со всей дури шандарахнуть из всех орудий по корпусу.
Просто, но зато эффективно, быстро и убойно.
— Солдат Джейн, что-то ты слишком много знаешь о поражении вражеских крейсеров, — капрал Брамс сощурил глаза.
Лейтенат Шоу засвистел, смотрел в потолок.
— Герр капрал, это не то, о чем вы подумали, – я приложила ладошки к вспыхнувшим щечкам. – Вы думаете, что мы агенты под прикрытием, или шпионы жухраев?
Нет, просто нам в школах и в гимназиях показывают обучающие фильмы.
Я пример взяла именно из философского фильма, где учат правильно выбирать цель жизни.
Мастер Лупетка – тоже не шпион жухраев.
Его наивысшее мастерство – в том, что он выбрал цель, которая приведет его к успеху.
Если на соревнованиях ценится в первую очередь незаметность, то он срезал родинку, правильно полагал, что жертва не скоро заметит пропажу ненужной части тела.
— Выбор цели – высшее мастерство, – Бонни подняла пальчик и повторила для тупых.
— Я в шоке, лейтенант, – капрал Брамс вытер ладонью пот со лба.
— Рассказ солдат Бонни и Джейн перепахал меня, — Шоу повторил жест капрала – только со своей ладонью и своим лбом. — Раньше я думал, что меня ничто не может взволновать больше, чем семидесятая симфония Гамбринуса в исполнении большого императорского оркестра народных инструментов.
Но правильный выбор цели…
Да, солдаты Джейн и Бонни удивили меня.
Вас, солдаты, нужно было бы наградить за ваше откровение.
— Тогда бы пришлось награждать всех натуристов, – Бонни скромно потупила глазки. – Потому что у нас все мастера на Натуре.
— Не слушайте мою подружку, – я толкнула Бонни локтем в бок. – Награда нам не помешает.
— Вы могли бы продемонстрировать так, чтобы мы не сразу догадались, солдаты Джейн и Бонни? – лейтенат почти попросил.
— Я видел, я только что видел смазанное движение, — капрал Брамс радостно потер руки. – Солдат Бонн пошевелилась.
— Это потому что вы на Бонни пристально смотрели и ожидали от нее, – я обиделась за свою подружку. – Мы не мастера кинжалов, мы простые натурщицы, одна из которых сидит на коленях другой, а другая сидит под попкой другой.
— Уже? – лейтенант Шоу спросил с надеждой.
— Дон лейтенант, если вы спрашиваете, метнули ли мы кинжалы в вас, то да, уже, – я ущипнула Бонни за попку, наказала ее щипком за то, что она смазала движения с кинжалом.
— И мы ничего не почувствовали? — капрал Брамс снова не верил нам.
Он ощупывал себя, разглядывал лейтенанта. – Шоу, у тебя родинка на шее не срезана?
— У меня не было родинки на шее, – Шоу с подозрением себя ощупывал, и в свою очередь, разглядывал капрала. – Брамс, на твоей свирели не появилась лишняя дырочка?
— Дон лейтенант, у господина капрала нет с собой свирели, – я заинтересовалась.
— Не чувствую лишней дырочки на своей свирели, — капрал Брамс схватился за низ живота.
— Господа командиры, рассказать вам? – Бонни в нетерпении хлопала в ладоши.
— Мне не надо пока, – лейтенант быстро ответил.
Слишком быстро для интеллигента. – Я попытаюсь сам найти то, что срезал один из ваших кинжалов.
Если до завтрашнего утра не обнаружу, то вы мне расскажите и покажите.
— Обнаружите, обязательно обнаружите, герр лейтенант, – Бонни огорчилась.