В коляске – Гениус.
— Поверьте в наши самые добрые намерения, Джейн и Бонни, — Гениус крутанул колесо коляски, чтобы она повернулась к нам. – Ничто на земле не происходит случайно.
Например, мне в линкоре оторвало ноги.
Мы уверены, что беда произошла из-за вас, потому что вы были с нами на корабле.
Девушка на корабле – к беде.
— Мы в ангаре, а не в линкоре, – Бонни многозначительно скрестила ручки на груди.
Ручки и груди Бонни сразу приковали взгляды парней.
— Какая разница – ангар, линкор, – Гениус с досадой, что Бонни его перебила замечанием, махнул рукой. – Важно то, что я лишился ног.
Вроде бы – неприятность небольшая, незначительная.
У себя на родной планете я бы ждал новые ноги не меньше месяца.
И то, возможно, что мне подсунули бы кривые, волосатые и тонкие.
Хорошие деньги стоят хороших ног.
— Ты хотел сказать, что хорошие ноги стоят хороших денег, – я, потому что получила диплом с отличием, имела право на перестановку слов в предложении.
— Хорошие ноги стоят хороших денег, и хорошие деньги стоят хороших ног, – Гениус и так и этак вывернулся.
Радзинский в это время складывал к коляске коробки. – Но в армии я подберу на поле боя самые лучшие ноги, и бесплатно.
Может быть, мне достанутся ноги чемпиона Империи по бегу, или ноги олимпийского чемпиона по поднятию штанги.
Не скрываю своего желания – если новые ноги не удовлетворят мои требования, то я возьму другие ноги.
В этом сила безногого и вектор Судьбы.
Я в армии могу менять ноги сколько угодно раз.
— Каждый может менять ноги сколько угодно раз, — я представила себя с мускулистыми толстыми ногами культуристки, или с тонкими ножками марафонской чемпионки по бегу с препятствиями.
— Каждый может, но не каждый хочет, – Гениус многозначительно похлопал меня по попке.
— После совместного марш-броска с Джейн и Бонни мы не можем и не хотим, – Радзинский отозвался из-за коробок.
— Почему-то мы, пока со своими ногами, то не стремимся их заменить, – Гениус провел ладонью по длиннющей моей левой ноге.
Правая ножка тоже длиннющая, она следующая. – Нам кажется, что свое – значит лучше, чем искусственное или пришитое чужое.
То же самое с любыми органами: глаза, зубы, пальцы, невесты.
Мы уверены, в нас говорит атавизм, что не стоит менять, отрезать свое, чтобы заменить другим.
Но, когда остаешься без части тела, как я, например, без ног, то ясно осознаешь, что твое – было худшее из всего возможного.
Другое – намного надежнее, практичнее, красивее, вообщем, бесспорно, лучше.
— Ты предлагаешь мне и Бонни отрезать ноги? – я задумалась.
— Мне нет дела до ваших ног, девочки, – Гениус иронично усмехнулся. – Я поглощен идеей смены своих ног.
Но сейчас мы делаем вам предложение.
— Предложение стать вашими подругами? – у меня от ожидаемого счастья сладко заныло в органах.
— Нет, не предложение о дружбе, а предложение взаимовыгодного сотрудничества, – Радзинский из коробки достал платье в горошек, вытер платьем лоб и отбросил тряпку в сторону.
Платье, которым мужчина вытирает лоб, превращается в обычную тряпку.
Я не специалист по платьям, но по половым тряпкам – специалистка.
Мы в школах и гимназиях каждый день мыли полы – тут уже не просто специалисты, а – мастера.
— Как же мы будем с вами сотрудничать, если мы голые? – Бонни пожала плечами. – У нас нечем с вами сотрудничать.
— Девочки, моя коляска с электроприводом, плюс привод от рук и ног Радзинского потянет много добра со склада, — Гениус заманчиво улыбнулся. – Вы свои товары нагружаете ко мне в тележку, или даже на тачку.
Мы прикрепим к коляске тачку прицепом.
Наши товары тоже будут на тачке.
— От вас требуется только показать нам черный ход.
— Черный ход показать? – Бонни захихикала. – Мы голенькие.
Все ходы и выходы у нас на виду.
— Джейн, омерзительно, – Радзинский разглаживал морщины на лбу. – Вы выглядите и говорите так, как легкодоступные девушки.