Хотя мир все еще вращался, Мартина, пошатываясь, шагнула вперед и подняла свой меч обеими руками, острием вниз, как пику. Маленькие глазки Вресара расширились от страха. — Нееет! — взмолился пронзительный голос.
Мартина вонзила острие своего меча в незащищенное горло демона.
Когда монстр, наконец, перестал биться, Мартина оставила Крота, оставила Джуку, оставила свой меч и, спотыкаясь, подошла к тому месту, где лежал Вил. Она опустилась на колени рядом с мужчиной, уже зная, что вся надежда потеряна. Он привалился к наклонному льду, глаза его были полузакрыты и тусклы, голова повернута так, что она не могла видеть его изуродованное лицо. Кровь сочилась у него изо рта и терялась в черно-серой бороде. Еще больше крови пропиталось через прорехи в его броне, сталь раздулась от взрыва. Когда она подняла его руки, чтобы сложить их на груди, его конечности повисли с невозможной вялостью, которую приносит только смерть.
Не было ни вздоха, ни последних слов прощания, ни шанса произнести последнюю речь, как в сказках бардов. Было только его тело, все еще теплое, но потерянное навсегда.
— Прощай, Вил, — пробормотала она, говоря то, чего он не мог слышать.
Позади нее стоял Крот, молча, не обращая внимания на потоки крови, которые стекали с его рук, пока Джука снимал маску с темными шипами, скрывавшую его лицо. Крот повернулся к нему лицом, и в другом месте и в другое время они могли бы обменяться ударами, но сейчас Джука лишь держался на осторожном расстоянии, возможно, наконец, решив, что этот гнолл заслуживает жизни.
— Все кончено, Госпожа Мартина. Битва окончена. Твой план сработал. Джука сделал паузу и собрал в кулак то немногое сострадание, на которое был способен. — Он не сдался, Госпожа Мартина. Он умер не напрасно.
Эти слова медленно вернули ее в мир, и она осторожно закрыла единственный оставшийся глаз мужчины. С усталым усилием, наполненным болью, она поднялась на ноги: — Хвала Торму, Джука, — нараспев произнесла женщина, глядя на камень в своей руке. — Хвала Торму.
Эпилог
По весеннему лугу шла женщина, ее сапоги тонули в ледяной грязи. Ее черные волосы теперь были немного длиннее, и двигалась она тоже немного скованно, хотя ее раны полностью зажили. Она всегда будет немного скованной, как последствие ледяного удара Вресара; теперь это было частью ее жизни.
На спине женщина несла толстый плетеный рюкзак. Он был нагружен снаряжением — доспехами, оружием, одеялами и едой, — всем, что ей понадобится, чтобы пересечь южные горы. Меч Вила болтался у нее на боку вместе с мешочком, полным магических принадлежностей, извлеченных из запасов Джазрака. Многие вещи для нее были новыми, включая подарки от гномов, и казалось, будто она уносит новую жизнь из долины Самек. Она хотела, чтобы это было так, потому что это означало бы освобождение от старых болей и печалей.
В конце концов, она подошла к человеку и зверю, которые ждали ее в центре луга. Мужчина был молод, достаточно красив, в суровом смысле, и полон уверенности в себе.
Зверь был гиппогрифом, прекрасным скакуном, полным огня и силы.
— Вы уверены, что не передумаете? — заботливо спросил молодой человек.
— Поехать с тобой? Она перевела взгляд с гиппогрифа с золотым оперением на небо. Было удивительно, насколько его конь был похож на Астрифи. — Спасибо, но нет. Я уверена, что Арфисты смогут обойтись без меня еще несколько недель.
— Но мне так сказали, когда я спросил, — признался молодой человек. — Сильверхенд интересовался, не планируете ли ты проехать через Малмастер на обратном пути. Ходят слухи, что Благородный Клинок становится более могущественным, чем кажется на первый взгляд. Хотя он и не говорил, что вы должны это делать.
Мартина печально улыбнулась. — Еще больше отчетов. Ну, мне сказали, что мне нужно больше выдержки.
— Вообще-то, я должен сделать отчет. Еще он сказал, что вы должны «оценить и действовать так, как считаете нужным». Молодой человек посмотрел мимо нее на травянистый холмик лабиринта. — Вы провели там всю зиму?
— Большую часть. И в лесу есть хижина. Старые боли вернулись к ней.
Мартина оглянулась, чтобы посмотреть, не пришел ли кто-нибудь из гномов проводить ее — не то чтобы она этого ожидала. Джука и Оджакангас теперь, когда наступила теплая погода, были заняты восстановлением жилища, а Сумало чувствовал свой возраст. В любом случае, она уже попрощалась с ними.
Юноша был новым молодым Арфистом, посыльным тех, кто выше его, посланным на север, чтобы найти ее и Джазрака. Арфисты выжидали некоторое время, но, в конце концов, кто-то забеспокоился настолько, что послал кого-то на их поиски. Известие о потере Джазрак было встречено с горечью, но никто не винил ее, вместо этого они прочитали ее отчеты и попросили ее остаться еще немного, чтобы обеспечить мир и помочь восстановить ситуацию. Сначала Мартина подумала, что это наказание, но, через несколько недель, она задалась вопросом — не имели ли они в виду это, как награду.
Однако с наступлением весны она почувствовала себя отдохнувшей и готовой двигаться дальше. Мартина наблюдала, как гонец сел в седло и пристегнул свою сбрую. — Прощайте, — сказал он. — Помните про Малмастер.
— Да пребудут с тобой боги — особенно Торм. Что касается Малмастера, скажи Сильверхенду, что я больше не буду спасать мир.
— Что это значит? Вы пойдете туда или нет? — Просто скажи ему. Я думаю, он поймет.
Посланник пожал плечами и слегка пришпорил своего гиппогрифа. Мартина смотрела, как они уходят, вспоминая Астрифи, когда они взмыли в небо. Через короткое время это было всего лишь уменьшающееся пятнышко у горизонта.
Чувствуя легкую тоску по поводу долгого путешествия, Мартина взвалила на плечи свой рюкзак и двинулась в путь. Судя по указаниям Вани, она думала, что сможет пройти перевал к ночи, но только если не будет медлить.
Было где-то около полудня, когда она услышала другие шаги на тропе. Не ожидая компании, женщина обнажила меч и ждала, готовая к худшему. Ее бдение закончилось, когда в поле зрения появилась высокая, изможденная фигура.
— Женщина, — сказал скрипучий голос, — я пойду с тобой. Из тени выступил Крот, больше не произносящий ни слова, с луком и копьем в руках. Он все еще выглядел таким же костлявым и изможденным, как и раньше — возможно, еще больше из-за его покрытых шрамами рук и разорванных ушей.
Мартина удивленно остановилась. После битвы на леднике она видела гнолла всего несколько раз, когда он приходил поговорить с гномами. Она поняла, что он не был вождем и что Варка узурпировал его роль шамана. Племя не убило его, как требовал Вресар, но каждый раз, когда она видела его, Крот всегда был один.
— Пойти со мной? А как насчет твоих людей?
— У меня нет людей, — холодно ответил гнолл. — Я им ни к чему.
— Зачем тебе идти со мной?
— Я обязан тебе своей жизнью.
— И я тебе. Ну, правда, Крот… почему?
«Ворд Мейкер» с достоинством выпрямился. — Потому что ты доверяешь словам гноллов.
Мартина изучала гнолла, пытаясь принять решение. Каким бы врагом он ни был, она все еще уважала его и доверяла ему не вполне объяснимым образом. Путешествие будет долгим, и спутник будет желанным.
— Даю тебе слово, что я не причиню тебе вреда, — просто сказал Крот.
— Или что-нибудь еще?
— Это зависит… женщина.
Этого было достаточно. Мартина снова водрузила свой рюкзак на место. — Ты можешь присоединиться ко мне, «Ворд Мейкер», — предложила она.
— Это хорошо, человек, — Крот последовал за ней, и они начали долгий переход через перевал.
— Я не могу дождаться, когда мы доберемся до Малмастера, — весело крикнула женщина, исчезая в лесу.
— Мал-массстер, — с любопытством повторил гнолл. — Что это?