— Смотри, Юра, нас наградили медалями «За отвагу», — он протянул газету с текстом указа.
А через несколько дней начали приходить письма. Узнав из газет о подвиге милиционеров, люди восхищались их мужеством, выказывали гордость за нашу народную милицию, поздравляли, желали скорейшего выздоровления. Писем много. Из самых разных городов: Тбилиси и Таллина, Ленинграда и Ташкента, Иркутска и Днепропетровска… Писали школьники и многоопытные ветераны милиции, писали по одному и коллективно.
Более трех месяцев боролись врачи за жизнь героя, все это время он мужественно помогал им. И все же силы оказались неравными. 24 сентября Юрия Корнеева не стало.
Давно отгремел прощальный салют на могиле героя, но Юрий Корнеев не забыт.
Время, неумолимо наслаивая одно событие на другое, бессильно перед благодарной памятью людской. Люди свято помнят своих защитников. Юрий не думал о подвиге, он не мог поступить иначе, он защищал людей.
Не сразу вошла беда в маленький домик на окраине Домодедова. Входила постепенно, основательно. А оттого была еще тяжелей и горше. И все же Александр Федорович и Глафира Сергеевна не сдались, не согнулись. Помогли выстоять люди. Писали, поддерживали, ободряли, успокаивали. Вот выдержки из письма учеников 3-го «А» класса 28-й восьмилетней школы из Сызрани:
«…Хороший у вас сын, Александр Федорович. Мы гордимся им. Сегодня мы дали клятву быть такими, как Юрий Александрович. А когда вырастем большими, будем беспощадно бороться с теми, кто мешает нам строить коммунизм.
У нас в отряде много работы. Нам нужно жить так, чтобы не стыдно было смотреть в светлые глаза Юрия Александровича, портрет которого висит у нас в классе, чтобы мы своим поведением и учебой не запятнали дорогое имя человека, которым назван наш отряд. Отряд имени Юрия Александровича Корнеева.
Дорогой Александр Федорович! Не огорчайтесь. Ваш сын не умер. Он жив. Он зовет нас вперед. Мы любим его и пронесем светлую память о нем через всю жизнь.
Считайте нас всех 39 человек своими сыновьями и дочерьми…»
А в далеком Куйбышеве к секретарю горкома комсомола пришел суворовец-выпускник Борис Горбачев:
— Юра Корнеев был моим шефом. Я хочу быть похожим на него. Прошу направить меня в Саратовскую школу милиции.
В лесу близ Саратова курсанты школы разыгрывают традиционный приз имени Юрия Корнеева — вымпел с его изображением. Сегодня эстафету лучше других прошла команда 4-го взвода. Почетный вымпел вручается Анатолию Михальчуку. Михальчук в единоборстве с преступником был ранен в грудь, но остался в рядах курсантов и поклялся быть непримиримым к нарушителям порядка. Приз в достойных руках.
Мало в каком из подмосковных городов нет Вокзальной улицы. Обычно она ведет от станции к городу, к его центру. Была Вокзальная и в Домодедове. Сейчас — это улица Корнеева.
В Домодедовском отделе внутренних дел оборудован мемориальный уголок памяти Юрия Корнеева. Портрет героя. Строгая надпись: «Погиб при защите советских граждан», и годы жизни: «1938—1962 гг.». Юрий прожил 24 года.
Здесь в торжественной обстановке принимают присягу молодые милиционеры. Отсюда начинается их служба, здесь клянутся они с честью нести гордое имя корнеевца.
Юрий Корнеев писал стихи. Некоторые из них опубликованы. В его заветной тетради немало строф, посвященных милиции. Он мечтал написать повесть или хотя бы очерк о людях милиции, об их самоотверженном труде. Не успел. Его короткая жизнь вся без остатка отдана людям.
М. Кашевник,
журналист, член общественного совета УВД Мособлисполкома
БЕССТРАШИЕ
Ранним утром 25 июня 1975 г. лейтенант милиции Владимир Кузьмин подходил к дому № 119 на окраине деревни Рахманово.
В рассветной тишине неестественно громко прогремел выстрел. Старшина Жихарев, который шел слева и сзади Кузьмина, увидел кровь падающего на траву лейтенанта, увидел, как Владимир, уже умирая, успел выстрелить несколько раз, — и рванулся к дому. С другой стороны на помощь спешил третий член оперативной группы старший сержант Мешков…
Теперь вернемся на два часа назад.
Дежурному по Павлово-Посадскому ОВД сообщили о том, что на садовый участок забрались два подвыпивших парня, обирают клубнику, шумят. В ответ на предложение уйти угрожают расправой. Хозяева участка сбегали за сторожем. Тот пришел с ружьем, выстрелил для острастки в воздух. Тогда хулиганы отобрали у старика оружие.
Через минуту оперативная группа во главе с лейтенантом Кузьминым выехала на место происшествия. Жихарев рассказывал мне потом:
— Ехали спокойно. Дело казалось пустяковым. Володя даже сказал: «Оформим протокол по мелкому хулиганству, суток десять получат, и все». Клубника… Чего там серьезного! Когда приехали, парней и след простыл. По описанию мы поняли, что это были братья Костровы. Хотя одному 19, а другому 21, оба уже имели судимость. Хулиганы известные. Кузьмин говорит: «Раз у них ружье, надо быть осторожным». Быстро определил, как нам подходить к дому (а они живут рядом с дачными участками), откуда кому заходить. Сам пошел наиболее опасным путем. До забора оставалось метров двадцать. Вдруг Володя кричит: «Бросай оружие!» Он заметил ствол, торчащий в углу между сараем и забором. В ответ раздалось: «На тебе!» И сразу же грохнул выстрел. Одна дробинка порвала сонную артерию. Володя умер почти сразу…
Так дело о клубнике вылилось в трагедию.
Спустя неделю мы вместе с заместителем начальника городского ОВД В. А. Сухаревым и заместителем начальника по политико-воспитательной работе В. В. Двояшовым приехали к этому дому № 119. Дождей не выпадало, и на том месте, где лежал Кузьмин, на траве еще остались бурые пятна. Я подошел к забору, заглянул. Дом как дом. На клумбах — цветы. Зреют яблоки, вишни. На веревках висит белье. Мирный деревенский дом. Дом, откуда навстречу Кузьмину полыхнул огонь.
Со смертью мысль всегда трудно соглашается. Но все же… Все же… Есть какая-то высшая несправедливость, когда обрывается жизнь молодого, полного сил и энергии человека. Обрывается внезапно, по чужой воле. Хотелось бы сказать — случайная смерть. Но нет! Не случайная. Потому что работа в милиции — это работа на линии фронта. Владимир Кузьмин знал, что преступники вооружены, но он знал и то, что пойдет вперед, невзирая на опасность. Не случайным был и выстрел одного из братьев Костровых. Всей безалаберностью, пустотой, бессмысленностью своей предыдущей жизни они готовили себя к преступлению. В то трагическое утро пути преступников и лейтенанта сошлись. Потому что они стояли на разных нравственных полюсах.
Владимира Кузьмина многие знали в Павловском Посаде. Отслужив в пограничных войсках, он стал работать на заводе «Экситон». В милицию пришел пять лет назад по направлению партийной и общественных организаций этого предприятия. Мастер спорта, отличный стрелок. Просто прекрасный парень с голубыми глазами и мягкой, по-детски располагающей улыбкой. Спортсмен, он не позволял себе курить, только так — баловался. У него в столе так и осталась лежать нераспечатанной пачка сигарет «Пегас». Заместитель районного прокурора Сергей Иванович Молодцов говорил мне:
— У меня даже слезы навернулись на глаза, когда узнал. А я ведь на своем веку всякое повидал. Буквально накануне Володя звонил: «Сергей Иванович, можно зайти? Задачка заковыристая, помогите решить». Он учился заочно на третьем курсе Высшей школы МВД.
Я видел кандидатскую карточку Кузьмина. Он получил ее 11 июня. На собрании коммунисты проголосовали за него единогласно.
Его хоронил весь город. Тысячи людей вышли проводить бесстрашного лейтенанта милиции (кстати, одна из улиц Павловского Посада теперь носит имя Владимира Кузьмина — так решил исполком горсовета). Высоко смыкаются деревья на кладбище. Прошла неделя, а к его могиле, заваленной горой венков, все время идут люди. Он похоронен рядом с воинами, которые во время Великой Отечественной скончались от ран в местном госпитале.
Солдату — место с солдатами.