США объявили Северную Африку третьей по значимости зоной своих жизненно важных интересов после Западной Европы и Дальнего Востока. Северная Африка представляла собой очень удобный район для сосредоточения стратегических сил, предназначенных для нанесения ударов по СССР и его союзникам. В наибольшей степени соответствовало этим задачам именно Марокко — самая западная страна Северной Африки. Это уже почти Европа — до неё 15 километров через Гибралтар.
И вот вам чудо из чудес: советские военно–транспортные самолёты, оказывается, приземлялись и в Рабате, столице Марокко, и в крупнейшем городе этой страны Касабланке. Приземлялись для дозаправки, наши воздушные гиганты везли военные грузы в Анголу, где полыхала война. Значит, Марокко помогало нашим воевать, после чего на эту страну тем более невозможно смотреть иначе, чем на военного союзника СССР.
Мой собеседник — полковник Пётр Беломестнов. От него и довелось узнать столь поразивший факт насчёт Марокко. Пётр Викторович в те годы служил в отдельном дальноразведывательном полку, дислоцированном в Федотове под Вологдой. Основной задачей полка была воздушная разведка. А военно–транспортные самолёты, на борту которых он прибывал в Марокко и Алжир, — это сами понимаете, не самолёты–разведчики. В каком же качестве он совершал эти полёты? Полковник улыбается:
— В качестве пассажира. На аэродромах Марокко и Алжира мы приземлялись всего на сутки. Было время купить сувениры, пивка попить. Дружеский визит в дружественную страну.
Некоторые мои вопросы Пётр Викторович деликатно отсекает:
— Иная информация может быть рассекречена не ранее, чем через сто лет. Предположим, сегодня не выполняются некоторые из тех задач, которые мы выполняли тогда. Но неизвестно, какие задачи будут ставиться завтра. Наша работа — это, может быть, не только вчерашний, но и завтрашний день, потому и не стоит о ней говорить.
Полковник тонко, «между строк», ответил на главный вопрос из тех, которые он проигнорировал — относительно характера его работы тогда в Африке. Мне не надо было изображать из себя контрразведчика, пытающегося «развязать язык» полковнику разведки. Мы поняли друг друга. Я был благодарен ему в том числе и за неброский оптимизм, который логически вытекал из его позиции. Не стоит считать Россию окончательно разгромленной страной. Мы ещё не сказали своего последнего слова. В том числе и в Африке.
Пётр Викторович вспоминает:
— По улицам североафриканских городов мы ходили свободно, без охраны, хотя, конечно, в гражданской одежде. Арабы были с нами очень вежливы, предупредительны и вообще всегда во всём спокойны. Встречали радушно, тайн никаких от нас не делали. Улочки здесь узкие, но транспорт ездит очень деликатно, никто никого не давит. Водители спокойны и дружелюбны, стараются никому не причинять неудобств. Представления о горячем взрывном арабском темпераменте не совсем справедливы. Мы не раз бывали на местных базарах. Здесь многие торговцы говорили по–русски. Они закупали товары в России. Не раз видел на базарах наши матрёшки. Помню, для нас тогда были очень непривычны проявления мусульманской религиозности: когда наступал час молитвы, о чём возвещал крик муэдзина с минарета, вся торговля тотчас замирала — арабы расстилали свои молитвенные коврики и совершили молитву, обратившись лицом к Мекке.
Русские в Северной Африке… Это настолько живая и пронзительная тема! Ещё со времён белой эмиграции. В 1944 году старостой православного храма Рабата был избран адмирал русского императорского флота А. И.Русин. Уже после второй мировой наши эмигранты проводили в Марокко дни русской культуры, праздновали Пушкинский юбилей, организовывали Гоголевские чтения. А вскоре здесь появились советские офицеры, носившие чёрную морскую форму. Они перестали быть врагами старого царского адмирала. Теперь они поддерживали здесь звучание русской речи.
Северная Африка нисколько не похожа на другие страны этого континента. В марокканской Касабланке например, тысячи промышленных предприятий. Ещё тогда Марокко было способно самостоятельно развернуть производство самого современного оружия. Это не «бедные родственники». А Алжир? 90 процентов этой страны, правда, заняты пустыней Сахара, но оставшиеся десять процентов — Средиземноморское побережье — дорогого стоят. Есть предприятия, выпускающие хорошие станки, двигатели, современную строительную технику. К предприятиям тянутся трубопроводы, подающие нефть и газ, добываемые в Сахаре. А вот в городе Аннаба есть два крупнейших комбината: химический и металлургический. Ну чем не Череповец?!