— Слушаю, — сказал Фран.
Звонил Иглесиас — адвокат, нанятый Кортихо. Этого пройдоху сам Фран не пустил бы и на порог — Иглесиас был известен тем, что выжимал деньги по максимуму, причем как с другой стороны, так и с собственных подзащитных.
— От имени моего клиента я готов сделать вам чрезвычайно выгодное предложение, Пейон, — вкрадчиво-доверительным голосом начал адвокат.
— Слушаю, — повторил Фран.
— Это не телефонный разговор. Когда мы можем увидеться?
— Я вообще-то на дежурстве, — ответил Фран, но проглотив раздражение, добавил: — У Марины. Через двадцать минут.
— Отлично. Думаю, вы приняли…
Фран нажал отбой, не дослушав.
— Что там? — спросил дежуривший с ним в паре Килес.
— Адвокат звонил, — Фран сунул мобильный в карман рубашки. — Хочет встретиться. Прикроешь меня на полчаса?
— Конечно, — кивнул Килес.
— Вашу супругу признали вменяемой, и вы как полицейский не можете не понимать, что это значит. Моему клиенту нанесен значительный ущерб. Его физическое и психическое здоровье, моральные страдания, материальные затраты…
— Можно ближе к делу? — прервал Фран адвокатское словоблудие. — У меня не так много времени.
— Шестьсот тысяч евро. В эту сумму входят все виды компенсаций ущерба моему клиенту, а взамен он даст показания, смягчающие вину вашей жены.
Естественно, у Франа не было таких денег. Даже если продать дом и добавить вырученную сумму к деньгам, которые он скопил на обучение детей. На крайний вариант, можно попросить у родителей жены, но Фран не был уверен, что результат оправдает усилия. Когда имеешь дело с такими как Кортихо и Иглесиас, нельзя забывать: тебя кинут, так или иначе, при первой возможности.
— Мне не интересно ваше предложение. И столько вы не отсудите ни в одном суде.
Говорить с адвокатом дальше Фран не видел смысла. Другое дело — с самим Альфи. Поэтому из бара Марины Фран поехал в больницу.
Полицейская охрана Кортихо не полагалась, так что у дверей палаты никого не было. Лежа, с запавшими глазами Альфи был похож на труп, но дыхание, гримаса боли, сопровождавшая попытку шевельнуться и сама эта попытка при виде Франа, свидетельствовали, что Кортихо жив и в сознании.
— Как ты? — спросил Фран.
— Че, не видно? Хреново.
— Я сожалею, о том, что все так случилось, — это было чистейшей правдой. Фран предпочел бы, чтобы Ракель и Альфи никогда не встретились. Как и Альфи с Альберто.
— Если б я знал, в какое дерьмо впутываюсь, послал бы всех на хер, и пропади они пропадом, эти бабки, — скривился Альфи. Каждый вдох, каждый выдох, каждое произнесенное слово приносило боль, но просто лежать как бревно, парень, видимо, был уже не в состоянии.
— Но ты же нанял адвоката… — Фран на автопилоте среагировал на упоминание о деньгах в свете недавней беседы с Иглесиасом, но тут же многолетний навык выхватывать мелкие детали и нестыковки на допросах заставил его уточнить: — Какие бабки? О чем ты?
— Мелкая сразу догадалась, а ты тупишь не по-детски.
— Что вы здесь делаете? Убирайтесь! — сорвавшийся на визгливые ноты голос принадлежал такому же высокому и худому как Альфи, с жирными, слипшимися седыми прядями до плеч Кортихо-старшему, появившемуся в дверях с бумажным стаканом кофе. — Вы и так уже столько горя причинили нашей семье!
Быдлогопота, насмотревшаяся дешевых сериалов и сыплющая замыленными, услышанными в них фразами. Есть ли среди этих фраз подходящая, чтобы описать, что чувствуешь, когда видишь своего сына мертвым, с тремя пулями в груди? Мертвым, не раненым. Когда приходишь просить убийцу сына смягчить показания, чтобы у тебя не отобрали дочь, а он говорит о «бабках»?
— Убирайтесь, мы будем с вами разговаривать только через адвоката! Вы не можете расследовать дело против собственной жены, так что нечего вам тут ошиваться! Не пытайтесь оказывать на нас давление! Убирайтесь. Вон отсюда! Сестра, вызовите охрану!
Вернувшись в участок, Фран открыл дело Альфредо Кортихо и углубился в чтение. Мальчишка, совершивший первую кражу в супермаркете в возрасте пяти лет, когда прямо у прилавка сожрал сладости, которые был не в состоянии оплатить, регулярно попадался на мелких кражах и дальше, но ни разу не был замечен в попытках воровать по-крупному или кого-то ограбить. Зачем такому покупать пистолет? Мелкая гопота обычно довольствуется самодельными ножами. Нож, кстати, и нашли у парня, когда недавно арестовали за драку в супермаркете. Да и где бы он взял деньги на покупку пистолета? Вся семья жила на пособие по безработице, впроголодь, мать числилась на учете у нарколога. Фран помнил, на суде адвокат в качестве смягчающего обстоятельства просил учесть тяжелое социальное и материальное положение семьи обвиняемого. А сегодня, в больнице отец Альфи, несмотря на сальные, неопрятные волосы, не производил впечатление остро нуждающегося.
Фран пробил по базе данных Мигеля Кортихо и обнаружил, что тот является владельцем белого мерседеса 2009 года выпуска и лицензии таксиста, которую получил через три месяца после вынесения сыну обвинительного приговора, в сентябре 2010 года. В совокупности, машина и лицензия стоили больше двухсот тысяч евро. То, что Кортихо купили, было настолько очевидно, что Фран горько рассмеялся, поражаясь собственной слепоте. Ведь все вот оно, на поверхности. Как Фран с его опытом и интуицией, позволил себя одурачить?!