- Какие вещи? - удивляется следак.
- А те, что в вагоне номер восемь и купе номер три в паровозе Мурманск-Ленинград.
Следак обещал разобраться. Разобрался. И среди ночи дергает меня на допрос. Захожу. На столе два чая, печенье и мой дипломат.
Гоша.
- Присаживайтесь.
- Охотно. И от чая не откажусь. Вижу, что у нас будет душевный разговор.
- Ваш дипломат?
- Кажется мой, но если он пуст, то не мой.
- Это как?
- А так, что у меня обойма свидетелей, что я в день посадки на этот дрепаный паровоз получил зарплату за весь рейс, а это уйма денег. В бухгалтерии есть ведомость, у меня есть свидетели,что деньги я положил в дипломат и там же талон на автомобиль "Жигули" шестой модели.
Про жигули был, конечно, гон, но откуда ему знать-то, мусаренку.
- Так что деньги должны быть в дипломате. Открывайте.
- С дипломатом потом - говорит следак. - Сначала по делу.
- А что с делом. Нас отмудохали, сняли с поезда, забрали наши деньги, а я еще не знаю сколько у моего друга было, но не меньше. Какое дело? Мне так кажется, что пора звонить в пароходство и вызывать нашего юриста. Мы-то люди государственные, а не просто так, бакланы сухопутные. Так что решайте - есть дело или нет дела.
жу следак задумался. Хочет что-то сказать, да не может - моя прыть ему мешает. Сижу тоже молчу - даю ему время осознать всю тяжесть его положения. Я уже понял, что он хочет, а мне на дипломат вообще насрать - первый раз что ли?
- Вообщем так, товарищ, ты кто по-званию?
- Старший лейтенант, а что? - спросил следак и закурил дешевую сигарету с фильтром.
- Старший лейтенант. Это до хера. Я тоже был лейтенантом, правда лет десят назад, теперь, наверное, уже кэп-два, а может и один. А дело у нас с тобой такое - или пьем чай, а потом я звоню в пароходство, или пьем водку и расстаемся, а дипломат забери себе - мне не жалко.
- А так можно? - обрадовался следователь.
- Так нужно, браток, хотя какой ты мне браток мудак сухопутный. Отдавай мне Гошу и забирай дипломат. Растанемся как в море корабли.
Через час мы с Игорем стояли на холодном ветру у домика этого чертого полустанка или станции, хер его знает.
- А что дальше? - спросил Игорь.
- А дальше я не знаю, но в Питер мы не попадаем. Нам бы до Мурманска добраться. У тебя деньги какие-нибудь есть?
- Нет ни хера - все, суки, забрали. Сказали, что за кабак и битую посуду.
- Ага. За битую посуду. Ладно, пошли.
Мы зашли в здание, полутемное и сырое. Тишь и благодать - одни закрытые двери и за решеткой окошко кассы.
- А деньги? - заныл Гоша.
- Да, салажонок, ты еще мало плавал.
Я снял фуражку и из-под подкладки вытащил стольник. Гошка обрадовался.
- Так может опохмелимся?
- Конечно, но где? И на сколько? Надо же узнать хотя бы где мы находимся и где наш Мурманск.
Вышли опять на улицу. Снеба что-то то-ли лилось то-ли сыпалось и дул холодный заполярный ветер.
- Блядь, холодно как на морском дне - пробурчал Гошка, кутаясь в поднятый воротник куртки.
- Ты прав - не Сочи.
А вокруг ни души и ветер херачит по-взрослому, аж до печонок, а может и ниже. Пошли влево, уперлись в лесок без всякой тропинки. Повернули обратно. Шли долго вдоль путей.
- Сука, хоть по звездам курс прокладывай и как они тут живут?
- Они тут не живут, а доживают. На берегу, Гоша, жизни вообще нет, если нет водки и баб.
И на тебе - навстречу мужик и вроде чуть хмельной. Остановился и торащит на нас глаза.
- Вы хто? - спрашивает.
- Мы космонавтов ищем, не встречали?
- Кого? Кого шукаете?
- Космонавтов, дед, космонавтов.
- Откуда они тут? И вы откуда?
- Космонавты приземлились, а должны были приводниться - вот мы их и ищем. В море-то их нету, так может тут у вас. Магазин-то где? Может они туда зашли?
Дед охуел полностью и вмиг отрезвел. Подбежал ближе, потрогал Гошу за руку.
- Вроде живые и моряки. Откель тута моряки. А лабаз вона за той трубой, это котельня, а тама за ней лабаз, но никаких космонавтов я там не видел.
- А водка там есть?
- Не. Только коньяк. Водку уже усю выпили, тепереча ждем завоза.
- А когда касса на вокзале откроется? Нам же космонавтов в Москву везти надо.
- Касса? - удивился дед. - Какая касса? Будет завтра поезд - сидай и ехай. Он тута две или три минуты стоит, так шо успеете.
- А сегодня? - заорал я.
- Сёдня нету. Только завтра. Так идем в лабаз?
Чертыхаясь и беззлобно матерясь мы втроем двинули в сторону трубы из которой весело в черное небо вился дымок, наверное, теплый - так мне казалось, потому что я замерз уже до всех своих шпангоутов. Мы-то собирались к питерским блядям, а не шастать по заполярной тундре.