Solitude

Умирающей горькой любви,
Словно звери, барахтаясь в яме,
Утопая по горло в крови.

И едва отыскав в этом тесном
Лабиринте- доверия твердь,
Упадем в расставания бездну...
Хочешь, я подарю тебе смерть?

Перед ликом распада и тлена
Ощущая холодную дрожь,
Мы запишем в анналах Вселенной
Нашей жизни привычную ложь.

И влача слепоты нашей бремя,
Мы умрем... и воскреснем опять.
Хочешь, я подарю тебе время,
Безмятежно текущее вспять?

Легковесных секунд быстротечность
И бессонные волны песка...
Хочешь, я подарю тебе вечность,
Ту, что так недоступно близка?

Мы не в силах принять нашу скудость
И не слышим той вечности глас.
Хочешь, я подарю тебе мудрость,
Изначально живущую в нас?

Озаренье протянет нам четки,
И в орнаментах странной резьбы
Мы увидим немыслимо четкий
Сокровенный рисунок судьбы.

Нам откроются тайны движенья
Темноты, порождающей свет.
Мы познаем закон притяженья
Разобщенных далеких планет.

И любовь неизбывной волною
Смоет острое чувство вины,
Принося нам блаженство покоя,
Отрешенности и тишины...

И тогда, осознав неизбежность
Тех неистовых встреч и разлук,
Я смогу подарить тебе нежность,
Бесконечную чистую нежность,
Невесомым касанием рук.

                Осень

Ночь рисует печаль
                на лице уходящего лета
И холодною кистью
                обводит морщины вокруг
Озабоченных глаз,
          (увяданья старинная мета...)
Побледневшей щеки
             и неясного контура губ.

В разноцветный наряд
         из листвы и серебряных кружев
Одевается дочь
           отступившего в битве Огня.
И смеющийся дождь,
           как монеты, швыряющий лужи,
Разгоняет печаль
            на лице уходящего дня.

           Женское

Какая странная тоска
Разлита в воздухе тревожном.
Дуга браслета так узка,
Снять ожерелье невозможно.

Напрасно пальцы над столом
Конверт вскрывают аккуратно,-
Бродяги, бросившие дом,
Не возвращаются обратно.

               Луна

Забросил алмазные сети
В бездонное небо рыбак.
Жена и голодные дети
Ждут дома... Потухший очаг,

Поникшая ива у входа
В убогий разрушенный дом...
И, кажется, даже природа
Смеется над ним, бедняком.

Нет сил выносить эту пытку!
Уж лучше неволя и плеть.
Последнюю сделав попытку,
Он тянет алмазную сеть.

А в невод попала случайно
Нежданная гостья – Луна,
Решившая, глупая, тайно
В ночи прогуляться одна.

И смотрит рыбак в изумленьи
На дивный пылающий шар.
(Юродивый в дальнем селеньи
Заметил тот странный пожар)

Крепки шелковистые путы.
Не вырваться… Слышит он вдруг:
«Ужели ты злобный и лютый
Мой враг? Или искренний друг?

Ведь если отпустишь на волю
Меня,- то получишь взамен
Всех грез исполненье… и боле.
Свободу – на грезы. Обмен.

Открою тебе все секреты
И мир мой сияющий,- тот,
В котором пажи и кареты,
Где нет ни обид, ни забот.

В том призрачном ласковом мире
Не знают ни зла, ни добра.
Там эльфы играют на лире
Из снега, цветов, серебра.

Надежды мерцающий слиток,
Мечты голубой водоем…
Искристый любовный напиток
Мы выпьем с тобою вдвоем

И снимем невинности маски,
Возляжем на дивный атлас.
Пьянящие страстные ласки
Лианой опутают нас…

Там рады любому прибытью
Луны, и отныне мой шаг
Твоей путеводною нитью
Послужит… А встретит нас Рак,-

Мой верный, старинный помощник,
Что ждет у небесной реки.
Ужели те грезы, художник,
Не стоят движенья руки?»

И вот, очарованный речью,
Рыбак разрывает свой шелк.
И видит: безрадостный вечер
Лампаду на небе зажег.

Стремительной птицей светило
Взлетело. Дорога длинна.
В бездонную ночь уходила