Бамц! Хосите надоело уговаривать упертого барана с львиными генами, и она его просто–напросто вырубила, взвалив на плечо. И подошла к нам, слегка пошатываясь. Все же сильна баба в своих принципах!
— Напомни мне, — уважительно сказал Питер, скашивая узкие глаза на бессознательного Лайона, — чтобы я с тобой никогда не спорил. Уж очень у тебя весомые аргументы.
— Тело тоже можно перемешать? — задала вопрос Ахазу леди Железный Дровосек. — Потому что с разумом у него и в сознании плоховато.
— Хоть по частям, — кивнул солнечный, сбивая нас в плотный круг. — Хоть дольками. Только давайте уже быстрее, — и замер, к чему–то прислушиваясь. Потом вытащил меня из круга и быстро зашептал на ухо: — Дочка, постарайся больше никого не одурманивать, как тех солдат. Такие проделки у нашей расы наказываются уничтожением безо всяких оправданий и скидок на незрелость или юный возраст.
— Но я…
Ахаз меня в очередной раз перебил:
— Игры с разумом категорически запрещены. И всегда держись рядом с мужем — кроме солариан, только киртианин способен поглощать, даже неосознанно, неконтролируемые выбросы энергии у своей пары. Больше это не дано никому, помни.
— Да я не специально, — попыталась высказаться в свое оправдание. — Даже не знаю, каким образом все это получилось! Честно.
— Это не могло быть случайно, — заверил меня Ахаз, снова запихивая в круг, — и мы еще об этом поговорим. А пока постарайся не влипать в неприятности, потому что я за это спрошу с твоего мужа, — и опять так на Ингвара глянул, что у меня в голове возникли печальные картинки свежей могилки, заставленной венками.
— Если я это делала не специально, — упрямо твердила я, оказываясь в надежном кольце рук То–ота, — то, значит, случайно! И никто меня в этом не переубедит!
— Не спорь с отцом! — привел последний аргумент солнечный, разворачивая вокруг нас плазменный шар. И вместо напутствия: — Надеюсь, среди вас самоубийц нет и никто не полезет щупать… — Питер отдернул протянутую было руку. — Что–то класть на пол… — Хосита со вздохом поправила на плече Лайона. — И лапать за задницу мою дочь! — Тут я сама переместила большие ладони Ингвара на упомянутое место и украдкой показала папаше язык.
А что? Я же с его точки зрения юная. Следовательно, у меня еще детство в заднице играет, вот пусть муж его и сдерживает. И мужу приятно, и отцу спокойно. И все при деле.
В общем, после недолгих приготовлений и быстрых прощаний нас отправили с этой планеты в новое путешествие. И быстро так отправили, как будто с ускорением пнули. С хорошим таким ускорением, аж в ушах заложило.
— Что–то все происходит как–то неправильно, — тихо сказала я Ингвару. — Теоретически, Ахаз не должен был меня так просто от себя отпускать, а он чуть ли не силой с планеты вышвырнул. Это теперь так отцовская любовь выражается?
— Не знаю, как она выражается в его случае, — услышала меня вездесущая Хосита, — но вот мне точно хочется выразиться с разнообразными извращениями! Потому что этот кабанчик, — она поправила на плече так и норовящего сползти сиятельного, — весит ровно столько, сколько в нем гонору!
— Мне кажется, для этого была причина, — проигнорировал Дровосека То–от. — Возможно, он что–то узнал и попытался тебя обезопасить. Я ему верю.
— Везет тебе, — вздохнула я, укладывая тяжелую от усталости голову ему на грудь. — Ты все еще можешь верить.
— Извините, что прерываю ваш междусобойчик, — вмешался Страшилин, — но у меня такое чувство, что То–от слегка помолодел. Это у меня оптический обман зрения или запустились обратные процессы? Вашему мужу можно дать лет на пять меньше, чем было раньше. Теперь ему заметно меньше сорока.
— Не бери, — ехидно посоветовала Айрон, украдкой вытирая пот со лба, но стойко выдерживая свой крест в виде одного рыжего проходимца. — Другие дадут еще меньше.
Я подняла голову и всмотрелась в любимое лицо. И верно, Игнвар будто стал моложе выглядеть. Не знаю, каким образом это произошло, но даже его шрамы стали тоньше и менее заметными. Хотя лично мне до крылатых барабанов бастиндотов, как выглядит любимый мужчина. Я же его сердцем люблю, а не глазами.
В шаре постепенно становилось душно. Очень душно, прямо–таки нечем дышать. От тяжелого спертого воздуха кружилась голова.
— Вам не кажется, — слабым голосом, в полуобморочном состоянии начал было Питер, замерев и начиная прислушиваться, — что шар меняет траекторию…