— Десять или пять — согласилась Ира.
Но её ответ не удовлетворил Дениса, вызвав шквал возмущения: — Пять! Да как минимум пятнадцать! Может быть, нам ещё удастся попасть в экипаж одного из двух кораблей сверхдальнего следования.
— Вряд ли — оценила возможности Ира: — Мы всё равно будем слишком старыми.
— Наверное ты права — согласился Денис: — Но пусть хотя бы на десять лет раньше.
— Корабли ещё не построены.
— Теперь уж точно построят.
— Как будто раньше кто-нибудь хотя бы на миг сомневался, что «Заря» и «Октябрь» будут построены, отправятся в полёт и, когда-нибудь, вернутся.
— Не сомневался. Но на целое десятилетие раньше!
Ира промолчала, однако Дениса её молчание не смутило. Он продолжал строить невесомые, будто воздушные замки, планы: — Все графики, все расчёты полетят к чертям. Опять отделы, ведомства и советы второго уровня сойдутся в схватке не на жизнь, а не смерть за ресурсы для своих проектов. Ещё бы: корректируется на какой-нибудь там план лесозаготовок для механизированного лесокомбината в глубинах сибирской тайги, а путь развития всего человечества на ближайшие десятилетия. Недовольные оценкой важности своего направления для развития человечества, главы советов и фракций опять начнут требовать всенародного голосования и им, почти всем, откажут. Потому, что если из-за каждого недовольного устраивать всенародное голосование, то и ста лет не хватит.
— Не зацикливайся на политике — посоветовала Ира.
Денис возразил: — Политика дело каждого ответственного человека. Твоя позиция близорука и эгоистична. Если не контролировать народных депутатов и прочих выдвиженцев, то как можно подписываться под их решениями и нести ответственность за выбор, сделанный чужими людьми, если даже не знаешь, что и почему они выбрали и какие альтернативы рассмотрели. Проспала уроки политпросвещения в школе?
Сдержав резкий ответ, Ира остановилась. Они стояли перед идущей посередине коридора красной линией. Денис забыл, о чём рассуждал минуту назад. Чтобы узнать, куда ведёт линия, нужно было идти. Конструкты успели обследовать эту часть комплекса. Отсюда персонал управлял большинством процессов происходящих во всём комплексе. От полуавтоматических цехов, где проходила трансмутация энергнума, до отслеживания состояния реактора и контролирования показаний систем жизнеобеспечения. Где-то здесь должен располагаться нужный им сводный центр управления. Многие помещения оставались запертыми и запрограммированные на предварительное исследование и составление карты комплекса, конструкты не пытались проникнуть внутрь.
Следуя по красному пунктиру, люди завернули за угол. Позади и впереди бежали легконогие конструкты. Время от времени на пути попадались следы вандализма, но также встречались следы ремонта и давней уборки. Проведённой десять или двадцать, а то и все пятьдесят лет назад.
Линия упиралась в стену. Нет, не в стену. В закрытую дверь. Бежавшие впереди конструкты топтались перед ней, выписывая круги и восьмёрки. Справа от двери, на уровне груди, большая кнопка. На неё нужно нажать и дверь откроется, если не заперта изнутри. Всё просто.
— Нажимай — поторопил Денис — Чего ждёшь?
Ира медлила. Тогда он нажал сам и… ничего не произошло.
— Естественно, реактор мёртв, а аккумуляторы давно разрядились — пробормотал Денис: — Чего мы только ожидали. Берись за другую створку.
Дверь состояла из двух створок стыкующихся посередине. Когда дверь открывалась, створки должны были втягиваться в стену. Они растянули их, используя силу псевдомышц скафандра.
Ира отпустила свою створку, дверь начала закрываться и девушка снова схватила её.
— Нужно что-нибудь подставить. Держи, сейчас принесу.
Не дожидаясь согласия, энергетик отпустил свою створку. Перехватив её свободной рукой, Ира мрачно посмотрела вслед Денису. Тот уже возвращался, держа в руках столешницу с отломанными ножками.
— Отпускай — скомандовал энергетик.
Почувствовав свободу, подталкиваемые пружинным механизмом, створки радостно рванулись вперёд. Ударились о столешницу и остановились.
— Молодец — похвалил Денис.
Честное слово, если бы она не любила его, то наверное уже убила бы раз десять.
Денис вошёл первым и тотчас сдвинулся в сторону, впуская Иру. Она была благодарна ему и за то, что вошёл первым и за то, что отодвинулся, позволяя пройти ей.
В кресле сидел человек. Вернее обтянутый кожей скелет. Гниение не затронуло его, но длительное пребывание в сухой и горячей атмосфере (температура внутри комплекса могла достигать отметки в шестьдесят градусов, в системе теплозащиты было полно дыр) выпили всю влагу из уже мёртвого тела. Да и атмосферу, ту смесь газов, что они застали, войдя внутрь, отнюдь нельзя назвать пригодным для дыхания воздухом.