– Да, убить их очень сложно. Они бессмертны. Впрочем, все местные жители бессмертны, я не исключение, – улыбнулась Морриган. – Их можно только искалечить. У вас же нет Клив Солаша или подобного ему оружия.
– То есть если бы вы не пришли к нам на помощь, принцесса, у нас бы не было шансов? – уточнил ситуацию Гуань-ди.
– Боюсь, что так, – кивнула Морриган. – Но, похоже, что убивать вас не собиралась, иначе расстреляли бы из луков. Зачем вы им понадобились, я не знаю. Меня волнует другой вопрос. Как мне вас отправить обратно? Честно говоря, я совсем не представляю этого. К тому же, вы попали к нам не в лучшие времена. Благий и Неблагий двор в состоянии войны, я не смогу добраться до Гоибниу или Диан Кехта. Сейчас мы практически в осаде.
– Мы тоже не знаем, как нам вернуться, – печально покачала головой Чжи Нюй. – Иначе давно бы уже вернулись домой.
Двери распахнулись, и в комнату вошла дородная женщина в короткой, до колен, юбке, белой рубашке, с зеленым шарфом на соломенных волосах. Ее лицо раскраснелось, а темные глаза смотрели добродушно. За ней следовала целая вереница помощников, которые несли подносы, ломящиеся от всяческих яств.
– Мара, ты пришла нас накормить? – радостно вскочила на ноги Морриган, устремляясь навстречу женщине. – И как всегда очень щедро и сытно.
– Конечно, моя девочка. Ты же не можешь о себе позаботиться. Ты недавно вышла из боя. А скажи, когда ты последний раз ела? – с этими словами Мара сделала знак своим помощникам и вместе с ними принялась расставлять на столе серебряные тарелки, украшенные замысловатыми орнаментами, блюда с нарезанным мясом и какими-то желтоватыми ломтиками, кувшины с вином, кубки, фрукты. Морриган приглашающим жестом указала на угощение, сама усаживаясь в кресло-трон во главе слова.
– А почему, моя девочка столь невежлива и не предлагает гостям присесть? – поцокала языком Мара, запихивая поднос под мышку.
– Мара, – возмутилась Морриган. – Я им и не запрещала садиться за стол. Ты же знаешь наши порядки. Особого приглашения и разрешения не требуется.
– Ладно, ладно. Дай поворчать старой женщине.
– Приготовь им комнаты, пожалуйста. Похоже, им придется некоторое время побыть с нами, пока я не найду способ вернуть их назад.
Мара кивнула, тепло улыбнулась гостям из Небесной империи и вышла. Морриган положила на тарелку кусок мяса, затем пару странных ломтиков, показывая им пример, и пододвинула угощение к Жу Шоу.
– О чем мы говорили, пока нас не прервали? Ах, да. У нас сейчас сложная ситуация, потому вам придется задержаться в Тир-на-ног, вернее, в Алехт Милате, пока я во всем не разберусь и не найду способ отправить вас назад. А теперь угощайтесь. Сейчас уже поздно, потому угощение скромное, но, надеюсь, вам понравится.
Небожители как-то странно смотрели на столовые приборы с четырьмя зубцами, напоминавшие рабочий инструмент крестьян, на изящные ножи с украшенными сканью рукоятками. Жу Шоу с опаской взял в руки четырехзубчатый прибор и ткнул в эти самые ломтики, наконец, решился и попробовал. У них был странный, но приятный вкус. Он тут же придвинул блюдо Гуань-ди, недвусмысленно показывая, что эта необычная еда очень вкусна.
– А это музыкальный инструмент? – Морриган ткнула ножом в сторону гуциня.
– Да.
– Никогда такого не видела. Наверное, у него особенный звук, которого мы не слышали. Если я попрошу вас продемонстрировать, как он звучит, вы же мне не откажете? – она обезоруживающе улыбнулась.
– Конечно, я сыграю для вас, – Чжи Нюй поднялась на ноги и взялась за гуцинь.
– Нет, нет, – остановила ее Морриган, выставив вперед руку. – Не сегодня. Завтра я вас непременно об этом попрошу и услышу звук другого мира. Сейчас я не услышу музыки, у меня в голове до сих пор гром битвы. Такова уж моя природа.
Чжи Нюй улыбнулась, возвращаясь на место. Теплый свет огня, горевшего в камине и в лампах на стенах, отражался в ее глазах. Она внимательно изучала сидевшую перед ней богиню. В ней чувствовалась непривычная для Небесной Ткачихи энергия, которая буквально сбивала ее с ног, захлестывая через край, словно штормовая волна, клокотавшая у скалистого берега. Морриган не закрывала свою энергию, распространяя ее вокруг, делясь ею со всеми, подпитывая всех, кто мог бы ее впитать в себя. И было что-то в этой мощной энергии такое, что заставляло думать о тайне, скрывавшейся за зеленым взглядом и открытой улыбкой. Чжи Нюй буквально ощущала эту недосказанность, она щекотала ей кончики пальцев.