— Я полагаю, ротмистр, — вкрадчиво заговорил Минкевич, — что это лицо должно быть вам знакомо. Не скрою от вас, я даже надеялся, что вы уже напали на след этого преступника.
Вальтер невозмутимо ответил:
— Вы ошибаетесь, господин полковник. Это лицо я вижу первый раз в жизни. Вы ведь знаете, память на лица у меня профессиональная.
— Как у Наполеона, — усмехнулся Минкевич, но тут же нахмурился. — Простите мне эту дурацкую шутку. Ах, Вальтер, друг мой! Если бы мы с вами могли напасть на след каждого такого преступника, Российская империя не дошла бы до края пропасти… Впрочем, оставим это. Вернемся к Кецховели. Я уверен, что даже если он еще и не прибыл в Баку, так непременно вскоре сюда явится. Разумеется, с подложными документами и под чужим именем. Поэтому я прошу вас пристально следить за всеми вновь прибывшими, в особенности если они прибывают из Тифлиса.
Добродушные интонации в голосе шефа сменились начальственными. Вальтер почтительно вытянулся.
— Что нового вы можете сообщить мне о распространении марксистских кружков? — спросил Минкевич.
— Как я уже имел честь докладывать, наша агентура подтвердила возникновение новых таких кружков в районе железной дороги в Балаханах.
— Что вы говорите? Подтвердила? — иронически переспросил Минкевич. — Ну и молодцы! Какие расторопные ребята! Я вижу, ротмистр, что благодаря вашей отличной работе сеть марксистских кружков в нашем городе постепенно расширяется. Или я ошибаюсь?
Вальтер предпочел ничего не отвечать на этот выпад.
— Ваши жандармы — ротозеи! — уже не сдерживаясь, почти кричал Минкевич. — Они беспомощны, как щенки!
На ваших глазах закладывают мину под самые основы империи, а вы изволите почивать на лаврах!
Вальтер молчал, прекрасно понимая, что любое его слово вызовет лишь новый взрыв начальственного гнева.
Пройдясь по кабинету, Минкевич остановился перед самым носом Вальтера и уже совсем другим тоном — холодно, равнодушно — спросил:
— Что вам известно об этих кружках, ротмистр?
— Как я уже имел честь доложить, моя агентура…
— Опять агентура! — вспылил Минкевич. — К черту вашу агентуру! Я не желаю больше слышать этого слова! На вашем месте я предпочел бы обучать ослов! Говорите прямо: что вы знаете об этих кружках? Кто члены? Кто организатор?
— Организатор, как сообщает моя агенту… виноват, господин полковник… организатор, как мне стало известно, некто по имени Авель. Личность пока установить не удалось. Три дня назад мы сумели внедрить в один из этих кружков нашего тайного агента…
На этом слове Вальтер невольно запнулся и испуганно взглянул на шефа. Но у того гнев уже, как видно, прошел. Опустившись в кресло, он снова набил трубку и спокойно спросил:
— Когда же вы установите его личность, ротмистр?
— Со дня на день, господин полковник. Самое позднее через неделю.
— Хорошо. Идите. И не надейтесь, пожалуйста, что я забуду эти ваши слова.
Вальтер щелкнул каблуками, развернулся и быстро вышел из кабинета, не дожидаясь нового взрыва. Прикрывая за собой дверь, он услышал, что шеф вдруг расхохотался. «Что такое? — недоуменно подумал оп. — Рехнулся он, что ли?.. Да нет, наверно, мне просто померещилось…»
Но ему не померещилось. Оставшись один, Минкевич действительно рассмеялся. Но это был отнюдь не веселый смех.
Мрачно насупившись, он вновь зашагал по ковровой дорожке, устилавшей паркетный пол.
— И Третий Рим лежит во прахе, — бормотал он себе под нос. — Во прахе… Именно так… И Третий Рим лежит во прахе, а уж четвертому не быть… Дьявольщина!.. И за каким чертом меня понесло на эту галеру!.. Почему я должен тратить свои нервы, свои недюжинные дарования… Я ведь не тупица… Так какого черта я должен тратить сокровища своего разума на эту мерзкую и неблагодарную службу!.. Так и состарюсь… Впрочем, чем-нибудь ведь надобно заниматься в жизни. Как и чем себя занять, вот в чем вопрос…
Тут мысли его приняли несколько иное направление. «Любопытно, — подумал он. — Кто такой этот Авель?.. Скорее всего, это даже и не имя, а кличка. Ну ничего, Вальтер дознается… Да, все повторяется в этом скучнейшем из миров. Повторится — в который раз! — история с тридцатью сребрениками и поцелуем Иуды, и мы узнаем, кто он, этот загадочный Авель… На всякого Авеля всегда найдется свой Каин!»