– Думаешь, их нет?
– Может, и есть, но они от нас очень далеки. Дело в том, что наша Вселенная слишком молода, чтобы во всех её уголках сразу появлялась жизнь. Для этого нужно, чтобы очень многие факторы совпали. Ты спроси своего отца, он лучше меня знает. Даже для самых примитивных жизненных процессов необходимы фундаментальные ингредиенты: сырьё из периодической таблицы, время и тепличные условия. Мы сами и наша Солнечная система состоим из элементов, которые могли зародиться только в ядрах более крупных звёзд. И прежде чем вспыхнуло наше Солнце, должны были прожить и погибнуть несколько поколений звёзд. Так что, когда говорят, что мы сотканы из звёздной пыли, – это не фигуральное выражение. Возможно, часть из этих элементов зародилось не в нашей галактике. Примерно за четыре миллиарда лет до рождения нашей звезды наша галактика столкнулась с другой галактикой. И вполне вероятно, что в формировании Солнца и её планет участвовали газы, занесённые в Млечный Путь извне.
– Но если это не пришельцы, то кто?
– Есть одна малораспространённая теория о происхождении тех, кого мы называем пришельцами. Она предполагает, что они не являются представителями внеземной расы, прилетевшей к нам с других планет… Они порождение нашей цивилизации из будущей эпохи. Те, кто будут распоряжаться нашей Землёй после нас! Возможно, они каким-то образом соприкасаются с нашим временным измерением. А может, они застряли в нашем времени и не могут отсюда выбраться, но на контакт с нами они не идут. Ты знаешь, что мы должны были погибнуть во время посадки?
– Нет, почему? Это инцидент, о котором говорил Роберт на совещании?
– Да, во время входа в атмосферу через резонансный контур[1] плазмы был получен радиосигнал, это был запрос с той базы в долине Кидония. Никто не предполагал, что их система наблюдения отслеживает так далеко: ведь излучений радаров мы не уловили. Почему-то с грузовым кораблём «Гырат» такой проблемы не было. Правда траектория посадки у него была другая. Как они определяют, что это не метеорит, нам тоже непонятно. За этим сигналом должен был последовать электромагнитный импульс, который вывел бы из строя всю аппаратуру «Сяма». И даже если взрывоопасное топливо не аннигилировало, мы бы без защиты плазменной оболочки, создаваемой излучателем, сначала поджарились бы в атмосфере, а потом разбились о поверхность. Члены экипажа, которые были в курсе происходящего, уже в сердцах молились и прощались с родными. Но импульса не последовало! Наш корабль благополучно опустился на поверхность. Тогда это списали на везение или на то, что нам разрешили посадить корабль.
– Может, всё-таки разрешили? – насторожилась Майя.
– Похоже, что ни совсем. Несколько сол назад программист Салливан анализировал дамп-память бортовых компьютеров и обнаружил, что во время посадки на корабле был активирован один из резервных передатчиков. Точная частота, на которой шла трансляция, неизвестна, и данные, через него отправленные, со всех компьютеров удалены. Салливан отослал материал в «ISOC», но на Земле отрицают, что к этому причастны. Там считают, что это мог сделать кто-то из членов экспедиции. Теоретически это мог быть любой из нас, подключившийся с личного кома к системе аварийного управления. А перед отъездом со станции я получил список тринадцати астронавтов, которые могли быть причастны к этому инциденту. Все они граждане Соединённых Штатов.
– В этом списки есть и моё имя? – насторожено спросила она.
Её взгляд напомнил ему обрывки детских воспоминаний. Образ девушки и взгляд её черных глаза во дворе дома, в ту злополучную ночь, после гибли матери. Они всплыли на поверхность так близко, что он и сам удивился, насколько они стали явны.
Спрятав чувства как можно глубже, он вздохнул:
– Не думаю, что девушка, которая не знает, как включить на камере стабилизатор изображения, смогла бы взломать систему аварийного управления.
Бросив на него лукавый взгляд, Майя улыбнулась. – Значит, в тот вечер на закате ты не просто так пошёл за мной на корабль и захватил с собой здоровенный штатив? Ты боялся, что я на тебя нападу?
– Нет, – усмехнулся он. – Тогда этого списка у меня ещё не было.
– Я тоже должна тебе кое в чём признаться. Я относилась к тебе с опаской.
– На это были причины?
– Были. Я ведь тебе не рассказала, как попала в экспедицию. Два с половиной года назад я и предполагать не могла, что окажусь здесь. Со мной связался коллега моего отца. Он сказал, что наш дом сгорел, а отец получил травму и у него наблюдается диссоциативная амнезия. Я приехала к нему и стала уговаривать его поехать со мной, чтобы пройти обследование в нашей клинике. В тот же день нас арестовали сотрудники ФБР. Несколько дней допрашивали: хотели знать имена всех людей, с которыми мы были знакомы за последние десять лет. Проверяли все контакты, связи. Показывали фотографии незнакомых людей, среди них был бородатый человек, похожий на тебя, только постарше. Это ведь он – твой отец?