Потар. Вуаль? На что?
Ланглюмэ. На эту ночь... ночь ужасов!
Потар. Э, полноте!.. Все это такие пустяки, как говорят, мелкие грешки...
Ланглюмэ (довольный). Мелкие грешки! О! Ты человек храбрый! Мужественный!
Потар. Будьте уверены... Я никому ничего не скажу... Скажу только своей жене...
Ланглюмэ. Твоей жене?.. Да ведь она всем разболтает! Она, она...
Потар. От нее я не могу ничего скрыть... решительно ничего...
Ланглюмэ. Потар! Заклинаю тебя небом!
Потар. Нет, нет... этого я вам не могу обещать.
Ланглюмэ (бежит за ним). Послушай! Послушай!
Потар. Нет, нет... Это немыслимо! Решительно немыслимо. (Уходит в дверь направо, на первом плане и затворяет за собой дверь.)
15.
Ланглюмэ, затем Жюль.
Ланглюмэ (один). Нет, это положительно невозможно!.. Я пропащий человек! Жена его всем все расскажет! Все разболтает, и не пройдет месяца, как на улицах будут кричать газетчики: «Последнее известие! Сенсационное известие! Зверское убийство, совершенное бандой Ланглюмэ! Цена номера всего один су!» (Дрожа.) Брр! А между тем, если бы я мог зажать рот этому человеку... зажать навсегда, всему был бы положен конец! Всему! И никто никогда бы ничего не узнал!
Жюль (входит слева с жаровней с горящими углями, в сторону). Барина друг совсем готов! Пьян совершенно.
Ланглюмэ (в сторону). Сюда идут! Боже мой! (Оборачивается.)
Жюль (в сторону, смеясь). Пьян, как стелька! Он выпил там всю бутылку ликера... Когда я уходил, он жарил на вертеле женский башмак. Жарит, а сам рыдает над ним.
Ланглюмэ. Куда ты идешь? (Указывая на жаровню.) Что это?
Жюль. Жаровня... с горячими углями... Я несу ее в библиотеку, чтобы скорее высохли обои, которыми только вчера оклеили комнату. (Уходит в дверь направо на первом плане.)
Ланглюмэ. Жаровня! Жаровня с углями! А Потар теперь там, в библиотеке... один. Он от этих угольев, от угара задохнется... (Весело.) Задохнется, без сомнения... И мой лакей ответит за него... о... он плохо кончит, Жюль.
Норина (за кулисами). Послушай! Ты еще здесь? Оделся ты, наконец?
Ланглюмэ. Не входи сюда! Не входи сюда! (Быстро выходит в дверь налево, на втором плане.)
Жюль (возвращаясь). Я отворил оба окна, потому что там что-то пишет Потар. Но на кой черт тот поджаривает свой башмак! И чудак же он! Говорит мне, что убил какую-то угольщицу на улице Лурсин... и что он спрятал ее чепчик в коробку с табаком... Что значит напиться, выпить целую бутылку ликера... А кстати, табак! Здесь нет барина... Прихвачу-ка табачку и выкурю трубочку за его здоровье... (Вынимает трубку и снимает крышку с коробки.)
Ланглюмэ (входя). Что ты тут делаешь?
Жюль. О! (Оборачивается и за своей спиной продолжает набивать свою трубку, но по ошибке вбивает в нее ленты от чепчика.)
Ланглюмэ. Убирайся вон!
Жюль. Слушаю, сударь! (Уходя, он тащит за собой чепчик.) Что это? Какой-то чепчик!
Ланглюмэ. Тсс! Молчи!
Жюль. Боже мой!.. Значит, это была правда?.. Значит, это чепчик угольщицы... Он был действительно в коробке.
Ланглюмэ (испуганно). Как? Ты знаешь?
Жюль. Про улицу Лурсин? Да!
Ланглюмэ (хватает его за горло). Несчастный! Я тебя убью!.. Я тебя задушу!
Жюль. Что с вами! Оставьте меня! Помогите! (Убегает в дверь направо на втором плане.)
16.
Те же и Норина.
Норина (входя). Что это за крик? Что случилось?
Ланглюмэ (очень спокойно). Ничего... Я разговаривал с Жюлем... Славный малый этот Жюль.
Норина (с бумагой, которую она ему показывает). Что это такое за счет, который мне сейчас подали? Ты ничего не заказывал?
Ланглюмэ. Нет. (В сторону.) Надо непременно заставить его молчать... Добьюсь, чтоб он молчал... Непременно. (Идет к двери, в которую ушел Жюль.)
Норина. Куда ты пошел?
Ланглюмэ (спокойно). Хочу наколоть сахару... С Жюлем... Славный он малый!.. (В сторону.) Непременно надо этого добиться...
17.
Норина, затем Жюль.
Норина. Он хочет колоть сахар там, в той комнате... но ведь там закрыты ставни...
Жюль (появляясь в двери слева на втором плане). Сударыня, посыльный ждет насчет счета... (Уходит.)
Норина. Ничего не понимаю... Положительно ничего!.. Тут, очевидно, какое-то недоразумение... Надо это выяснить. Пойду, поговорю. (Зовет.) Жюль! Жюль! (Уходит в дверь слева.)
18.
Ланглюмэ, затем Минстенгю за кулисами.
Ланглюмэ (один, входит, бледный, расстрепанный. Войдя, он подходит к столу и выпивает два стакана кюрасо. В оркестре музыка). Кончено!.. Все кончено! Это ужасно! Его нет более в живых!.. Я ему сказал: «Жюль! Ты получишь тысячу франков с условием, что ты будешь молчать». Ответа не последовало!.. «Две тысячи франков»... Это было все-таки очень мило с моей стороны... Но мне не хотелось себя в чем-то упрекать... Опять никакого ответа! Тогда я кидаюсь к его ногам... хочу схватить его за колени. Он, чтобы раздразнить меня, делает вот так: пш, пш, пш! Я горячусь, раздражаюсь, хватаю его за шею, в эту минуту он меня царапает!.. Я его сжимаю, душу... слышу какой-то жалобный писк, вроде миау... миау... затем раздался хрип... и всему был конец! Бедный Жюль! Бедный! Я всегда думал, что этот малый плохо кончит... (Напиваясь сильнее.) Что значит все-таки угрызения совести... сейчас все вокруг меня вертится... все кружится... ходит! Пляшет вокруг меня... Совершенно как на том товарищеском обеде лабадийцев.