- У нашего друга небольшая заминка. Он слишком счастлив. Позволь мне, - взял на себя роль суфлёра Марк, - Он хочет сказать, что тоже рад тебя слышать. А ещё у него новое разочарование в профессии. И я решил набрать тебя, потому что раньше, когда это начиналось, мы привыкли сваливать по-быстрому и оставлять проблему тебе. А когда приходили, ты его успевал привести в чувства. Я-то ладно. А вот завтра он к Феде поедет, так что спасай Федю. Я, пожалуй, пойду, а вы тут пообщайтесь.
Марик передал трубку Максиму и, даже не взглянув на его реакцию, вышел из кабинета.
- Привет, - наконец сказал Макс в трубку, - я действительно рад тебя слышать, просто это было для мне сюрпризом. Марик не предупредил.
- Надэюсь, приятным сурпрызом?
- Ещё каким! Как же мне не хватает тебя, наших разговоров! Мне действительно нужна твоя помощь.
- Что слючилясь?
- Я понял, что не являюсь врачом. Потратил на обучение семь лет и не работаю по специальности.
- Ты успэшный психолог.
- Вот именно. Это не врач.
- Ты – врач челявеческих душ.
- Нет, я всего лишь модная штучка. Знаешь, почему я востребован? Потому что люди любят говорить о своих проблемах. Не решать! Говорить. Кто-то ходит к экстрасенсам, кто-то к гадалкам, а кто-то – ко мне. Им нужна волшебная пилюля или ритуал.
- Челявек всегда ищет лёгкий путь.
- Я уже подумывал вернуться в психиатрию. Там хотя бы иногда смогу быть полезным. Но наши клиники не готовы к новому подходу. Такое ощущение, что перед врачами ставится задача не вылечить человека, а сэкономить как можно больше бюджетных денег. Я там сдохну за год бессилия и пробивания лбом стены. Что мне делать, Сударшан? Я внутри ведь чувствую, что это моё, что истина где-то рядом, но мне её не нащупать, а дальше делать вид, что я помогаю кому-то, просто не могу. Совершенно очевидно, что это не так. Я разочарован в психологии и считаю, что это не лечебный, а исключительно коммерческий проект.
- Писихолог не может решить проблэму за чэлявека. Её может решить только сам челявек. Но ты хороший специалист, ты можешь показять дорёгу. Может быть, проблэма в том, что ты всё есчо прэдлягаешь искать силю в себе? Может, надо сдаться и признять, что силя даётся свыше? Когда ищешь силю, ты обречен познакомиться со слябостью. И, если уж ты выбраль идти путём двойственности, то надо принять эту слябость в себе, не отрицать. Следующим шагом станет понимание, что ни сили, ни слябости просто не существует. Это твоя игра ума. Всё, что тебе нужно, уже есть и предлёжено тебе свыше. Придётся поверить самому, чтобы дрюгие поверили тебе. Иначе никак.
- Ты предлагаешь говорить с пациентами о Боге? Нет уж, уволь.
- Нэт, конечно, ты всё равно не сможешь. Нельзя говорить о том, чего сам не знаешь. Я предлягаю сначаля это понять самому. Тебе нюжен отдых. Очень хорошо, что ты в отупуске. Обязятельно навести Эрдэма. Я быль у него в гостях, ты там забудешь обо всём. А когда вернёшься, будешь знать, что делять. Провидение позаботиться об этом. Ни о чём не думай. Обесчаю тебе, всё налядится. Просто отпусти ситуацию.
- Ты был в гостях у Эрдэма?
Сударшан навещал Эрдема в Бурятии, разговаривает с Мариком по телефону, а он – Максим, пишет редкие письма, в которых даже нет чего-то особенного, как этот разговор, например. Как так вышло?
- А к Феде ты тоже ездил? - ревниво спросил Макс.
- Нэт, с Фэдей мы только перепысиваемся.
Испытал ли Максим облегчение? Нет. Его приравняли с Федей – молчаливым, малообщительным и самодостаточным Федей, который легко обходился без разговоров по душам.
- А почему ты никогда не приезжал ко мне? Я же звал тебя, - обиженно спросил Максим.
- Нэ обижяйся. Я хотель, но врэмени очень малё. Но ты всегда можешь приехать ко мне. Только, пожалюйста, сделяй все прививки, - засмеялся Сударшан, - У Марика есть мой адрес. Я буду ряд, если ты найдёшь время. Извыни, мне пора на обход.
- Конечно, - сник Максим, - Я был рад тебя услышать.
Сударшан немного помолчал и добавил:
- Я вэрю в тебя больше, чем в дрюгих. Ты особенный, Максым. Твой путь бюдет самый интэрэсный, я это чувствую.
Глаза защипало, Макс сглотнул и выдавил:
- Спасибо. Мне это важно слышать от тебя. Пока.
- Пока, дрюг, - Сударшан отключился.
Максим положил трубку на базу и сел в кресло Марика. Давно забытое чувство – оно было в те, студенческие годы, и называлось предвкушение чего-то нового и хорошего. Всегда так было: что бы ни говорил Сударшан, как бы ни отрицал это Макс, друг оказывался прав в конечном итоге. Услышать сейчас от него слова поддержки… Нет, это не просто поддержка, это вера в него, в Максима. Сударшан просто так не скажет.