- Ты нашла своего человека без ног, детка?
Я встала как вкопанная, а старушка пошла дальше по коридору как ни в чем не бывало. Было что-то странное в ее голосе — слишком молодо и бодро звучал он, учитывая почтенный возраст. Еще больше, чем голос, меня ввели в ступор сказанные слова, которые были цитатой нашего разговора с ангелом. Я стояла на месте и смотрела вслед удаляющейся фигуре. Ее походка... Она шла, бодрым, но каким-то странным шагом, слегка пританцовывая только ей одной слышной музыке. Было ощущение, что в ушах у неё плеер. Палочка в руке отстукивала ритм и не являлась предметом опоры, скорее щегольским аксессуаром. Слишком лёгкая походка для столь почтенной леди.
Это была худощавая, невысокого роста женщина лет восьмидесяти с хорошо уложенными седыми волосами. Серое классическое платье в английском стиле дополнено пастельно-розовым шарфиком, задрапированные концы которого скрывались под лацканами. Сочетание серого и нежно-розового было настолько приятным, что даже седые волосы придавали ей свежий вид. И хотя по всему лицу лучиками разбегались морщины, глаза, которые взглянули на меня, были молодыми и веселыми. А еще меня поразила ее прямая, как у балерины, спина.
В голову, почему-то, полезли дурацкие мысли, отводящие в сторону от услышанного. Я подумала, что когда стану такой же пожилой, то обязательно буду носить серое платье с таким же розовым шарфиком. И что пастельные тона очень освежают пожилые лица.
Пока я стояла в ступоре и думала про всякую ерунду, старушка прошла длинный больничный коридор и скрылась за стеклянной дверью, покинув отделение. Я вдруг осознала, что со мной произошло, и кинулась вдогонку. Нужно узнать, почему она сказала про «человека без ног».
Выбежав из отделения, я увидела закрывающиеся двери лифта, увозящего мою старушку и человека с загипсованной ногой. Во мне проснулся азарт охотника, вернулось «моё приключение», которого так не хватало. А, вместе с ним, вернулась и острота жизни, это никак нельзя упустить.
Я бросилась вниз по лестнице. Пробежав пять этажей, а точнее, буквально скатившись, распугивая больных и врачей, прямо до первого, я подбежала к лифту и встала перед дверью. Лифт звякнул, открывая двери....
- Девушка, может дадите пройти? - человек в гипсе раздраженно пытался отодвинуть меня костылем. Я опять растерялась — больше в лифте никого.
- Извините, - сказала я, опомнившись и освобождая проход, - Скажите, пожалуйста. А куда делась старушка, которая ехала с вами.
- Я не слежу за старушками, - раздраженно ответил человек в гипсе, ковыляя к выходу.
- На каком этаже она вышла? - не сдавалась я, преследуя беднягу.
- Послушайте, не знаю я никаких старушек, отстаньте от меня!
- Но ведь она ехала с вами в лифте, вы же ее видели. Для меня это очень важно. Скажите, пожалуйста, на каком этаже она вышла, - я умоляюще посмотрела на него, пытаясь вызвать симпатию, но, видимо, мое выражение лица вызвало противоположный эффект. Так бывает с пьяными людьми, которые пытаются казаться трезвыми, старательно это изображают, а от этого выглядят еще более пьяными.
- Девушка, вы вообще в своем уме? - нервно сказал мужчина, - Преследуете меня, донимаете с какими-то старушками. Никого я не видел. Идите, пожалуйста, куда шли, а меня оставьте в покое, - и он, придерживая дверь спиной, ловко орудуя костылями, вышел из дверей больницы.
Я чуть не расплакалась. Ведь разгадка была так близка, и вот опять недосказанность и мучения. Решив не сдаваться, я было рванула к лестнице, чтобы прочесать этажи, но потом передумала. Пока проверяю один из этажей, эта пожилая дама спустится на лифте и исчезнет насовсем. Нет, я сяду в засаду. Выход из больницы один, рано или поздно, но ей придется пройти через него. Она была в бахилах, как все посетители, значит - не пациент. К тому же пациенты не ходят в таких платьях. Они ходят в халатах или спортивных костюмах. А посетителей выгоняют в восемь часов вечера.
В этом я не ошиблась — меня выгнали ровно в восемь вечера. За два часа, проведенные в засаде, не прошло ни одной старушки, хоть близко напоминавшей мою. Я еще полчаса безрезультатно потопталась у входа в больницу.
Что за ерунда, не могла же она испариться? Человек в гипсе, конечно же, назло мне сказал, что не видел никаких старушек, просто я его разозлила тем, что не пропустила на выходе из лифта. Старушка была вполне реальная. Сдаваться я не собиралась. Во мне проснулся сыщик. Я стала рассуждать логически: человек пришел в больницу кого-то навестить, значит, там остался этот «кто-то», кто сможет опознать мою незнакомку.