- Я знал такую душу. Это была совсем молоденькая девушка. И одно её присутствие делало людей лучше.
- Каким образом?
- Она просто улыбалась каждому, кого встречала. Каждый день, несмотря ни на что.
- Да ладно, - рассмеялась я такой наивности, - тогда Америка должна быть мировым центром духовности.
- Вопрос в цене улыбки. Шестьдесят лет назад в этом городе она была на вес золота.
Несмотря на жаркое солнце, светившее прямо на остановку, у меня побежали мурашки.
- А ей самой что это дало? – я понимала низкий посыл своего вопроса, но зачем притворяться, если мне важно это услышать, - Этой девушке стало легче жить?
- Нет, но многим рядом с ней становилось легче. Некоторые думают, что выжили благодаря ей. Она заставляла людей поверить в свои силы, и эта вера творила чудеса.
- А что было с её страхом?
- Она отдала его мне.
- Можно я тебе тоже свой отдам сейчас? – я умоляюще посмотрела на него.
- Страх – это отсутствие доверия к Богу. Пытаясь все контролировать, трудно избавиться от страха. Вот часто ты думаешь о предстоящих событиях, как о чём-то сложном?
Я задумалась. Да, пожалуй, всегда. Но, отвечая, немного слукавила.
- Когда начинаю новое дело или сталкиваюсь с неизвестным.
- Трудных и сложных дел нет. Жизнь вообще устроена просто. Это человек всё усложняет. Ты можешь плыть либо в потоке радости, либо в потоке мыслей. Этот выбор за тобой. Когда желания и чувства возникают, ты начинаешь их пропускать через ум, который их искажает. И теперь ты не чувствуешь, а оцениваешь. Так возникает страх, который рождает чувства вины, комплексы, неуверенность и другие препятствия. Ум – всего лишь компьютер. Он не может работать во взаимоисключающих программах одновременно. Если ты включаешь программу доверия, ум перестаёт искать возможные риски, и начинает открываться лучшим вариантам решений поставленной задачи. Тогда всё становится простым.
Усталость от долгого сидения дала себя знать. Пока я рассказывала Сторожу всё, что случилось со мной после нашей первой встречи, пока мы с ним разговаривали, прошло два-три часа. Я поморщилась, пытаясь устроить поудобнее больную ногу.
- Всё будет хорошо, - кивнул ангел на мою коленку, - А знаешь, что самое интересное в моей работе? - и, не дожидаясь моего встречного вопроса, ответил, - Самое интересное – преображение падшей души.
«Наверное, такой, как я» - подумала я про себя, а ангел резко встал и по-английски пошёл прочь.
И, как тогда – со старушкой, не было желания побежать за ним. Я просто смотрела, как он переходил на другую сторону улицы по зебре пешеходного перехода. Солнце било мне в глаза, и фигура Сторожа как будто плавала в этом блеске.
Было ощущение, что он уйдет, растворясь в солнечном свете, но ангел подошел к магазину напротив и сел на ступеньки рядом с бомжом, заговорив с ним.
Их разговор длился примерно пять минут, после чего ангел вынул из кармана брюк неоново-желтый комок, помещавшийся в кулаке, и протянул старику, который молча принял подарок одной рукой. Мне не было видно, что ангел вытащил из второго кармана, вложив в свободную руку бомжа. Наклонившись близко к нищему, что-то сказал, встал и ушёл, не оглядываясь.
Сторож скрылся за углом, а я, как завороженная, сидела на остановке напротив и наблюдала за стариком. Тот минуту сидел не шевелясь, в одной руке неоновый комок, другая сжимала то, что дал ангел напоследок. Аккуратно разжав кулак, нищий еще минуту разглядывал его содержимое. Очнувшись, огляделся по сторонам и сунул добычу себе за пазуху. Неоново-жёлтый сверток оказался очень тонкой трикотажной шапкой, которую старик тут же натянул себе на лохматую голову. Его потрепанный вид в этой кричащей шапке можно было принять за желание самовыражаться, а не следствие безысходности. Увидев, что старик стал поспешно вытряхивать из коробки содержимую мелочь, я вскочила и, хромая, понеслась через дорогу, рискуя попасть под машины.
- Здравствуйте! – выпалила я, переводя дыхание.
Старик даже вздрогнул от неожиданности и стал еще быстрее застёгивать клетчатую сумку.
- Чем обязан? – проговорил он своим сиплым низким голосом.
- С вами сейчас разговаривал мой знакомый. Мне очень нужно знать, что он вам сказал.
- Если это твой знакомый, так и спроси у него, - старик посмотрел на меня недоверчиво, покачал головой, показывая своим видом, что тайна щедро одарившего клиента для него святое.
Я сразу почувствовала, что разговора не будет, у меня не было аргументов. Хотя…
- Вы меня простите, - сменила я тон на более равнодушный и деловой, - я сразу как-то не сообразила. Тут не место вести беседы, на проходе. Мы могли бы присесть где-то поудобнее, - я наигранно повертела головой, хотя уже знала место, - Вон, там удобно будет, - показала я на ближайшее кафе, - Я вижу, вы торопитесь, но если у вас найдется всего десять минут времени, то мы могли бы поговорить. Вы меня очень обяжете, если пообедаете со мной и расскажете подробности разговора. Я вас сильно не задержу.