- Я не знаю, как пишутся сценарии, - захотелось отыграть назад и заткнуться.
- А раз не знаешь, то прошу не отвлекать, - он повернулся к девушке, - Что с чернильницей? Нашла?
Я забилась в угол около стола. Мы с Тохой ни разу не ссорились. Он никогда не повышал на меня голоса. Понятно, что рабочий момент, но вдруг он жалеет, что позвал меня. Захотелось встать и уйти, но это бы выглядело, будто я обиделась, а хотелось просто перестать быть лишней.
Решив, что лучше досидеть тихо до конца, а потом незаметно улизнуть, я посмотрела на стол. Там лежала фотография, которую мы сделали по пьяни. Это - шедевр, такое не выкидывают, даже если это компромат. Невольная улыбка расслабила меня. Рядом лежала ручка и бумага. Надо было скоротать время.
Сначала я просто рисовала каракули, пытаясь придумать новую настольную игру. Потом стала набрасывать финал – варианты, которые мне бы понравилось смотреть. Это стало игрой, которой я себя развлекала, убивая время. Один из финалов показался мне стоящим. Может показать Антону, когда все разойдутся? Да только когда они еще разойдутся?
Показывать каракули и чирканые мысли не хотелось. Надо переписать в чистовом виде. Я взяла новый лист. Собралась писать.
На столе лежали несколько стопок со скрепками – сценарии. Руки сами потянулись – надо же понять, как оформляют такие вещи. Структура была простой. Поразмыслив немного, я накатала финальную сцену, которая заняла страницу убористым почерком с соблюдением условных отступов и правил оформления.
Ребята долго обсуждали, кто лучше подходит на главную роль, стало скучно. Помахав рукой Антону, заодно улыбнувшись (не обиделась, просто пора), я тихонько пробралась к двери и вышла.
Больше я в такое не впишусь.
*****
Антон мне позвонил на следующий день
- Во-первых, больше никогда не влезай в рабочий процесс, – начал он резко и не здороваясь, - Это неприемлемо. Ты – гость. Во-вторых - ты где научилась сценарии писать?
Вчера я свою чиркатню оставила на стуле и сейчас не понимала – это наезд или похвала, поэтому ответила оправданием:
- Я не умею, просто посмотрела образец у тебя на столе.
Молчание в телефоне заставило меня нервничать и показалось вечностью. Я не понимала – мы в ссоре или нет. Телефон задышал мне в ухо и тихо спросил:
- Ты не против, если я вставлю твой кусок финала?
Вот, что тут ответить: «Да! Конечно! Класс!»? Я молчала, чтобы не сказать глупость. Антон снова подышал и уже деловито добавил:
- Там, конечно, не все идеально, кое-что придется подправить, но твой вариант натолкнул меня ещё на пару идей, я бы доработал… Ну так что, можно?
- Конечно, - равнодушно сказала я, но внутри все хлопало в ладоши.
- Ладно уж, - Антон сменил тон на привычный насмешливый, - Молодец! Хвалю!
- Да?! Ух ты! – воскликнула я, не сдержавшись.
Меня радовало всё. То, что Антон не сердится, и то, что ему понравилась моя писанина. И то, что я впервые написала кусочек сценария по всем правилам. Почти по всем. Я – сценарист! А теперь… на вручение премии Оскар за лучший сценарий приглашается…
- Ну ладно, мне пора, - прервал голос ведущего Антон, - увидимся не скоро.
- Хорошо, - даже не расстроилась я, - будет минутка, звони.
*****
Антон вместе с настоящим сценаристом перекроили почти все, оставив лишь идею, но это было неважно. Он похвалил меня еще один раз очно, когда после окончания съемок выбрался наконец в Сосновку.
Гуляя по укатанным снежным дорожкам, я никак не могла расслабиться, не было той лёгкости в нашем общении, как раньше. Мне хотелось проговорить наши проблемы, чтобы вернуться к философско-ироничным беседам, в которых мы были попутчиками на дороге к радости.
- Как-то у нас всё не так. Я тебя обидела? – спросила я аккуратно, собравшись с духом.
- Тем, что меня отшила? - насмешливо спросил Антон, - Или тем, что нагло влезла в рабочий процесс? Ты что имеешь в виду?
- Что значит отшила? – разозлилась я, - Да ты сам то!
- Да ладно, расслабься, - засмеялся он, - Ты же хотела разрядить ситуацию? Вот. Я тебе помог. Пошел процесс, - он толкнул меня в снег и свистнул, - Бирка, фас её!
Мы валялись в снегу, и всё было как раньше. Тоха, я и Бирка. Снег залез в сапоги и за шиворот. Маленькие мальчик, девочка и собака не чувствовали холода, только катышки снега на рукавичках не давали согнуть руку в кулак. Еще немного и мама позовет нас домой – вот как было хорошо.
- Есть хочу, - я сдалась первой.
- И горячего чая, - отозвался Антон.
Мы засели в ближайшем кафе, куда пустили с собакой. Взяли три порции пельменей. Правда, нам пришлось ждать, пока они остынут, потому что Бирке горячее нельзя, а мы не могли есть на её голодных глазах. После того, как одноразовая миска отправилась под стол, мы накинулись на еду. Это были самые вкусные пельмени, которые я ела: с бульоном, сметаной и лавровым листом.