Но, несмотря на явный провал, где-то на периферии внутреннего зрения вставала картинка великих людей, которые рассказывали в интервью о своих ранних провалах со смехом.
Провалы – обязательная часть пути. Но ангел с Антоном сбили меня с толку тем, что предназначение – это путь наименьшего сопротивления. И теперь я снова и снова задавала себе вопрос: не пора ли остановиться?
То ли от злости, то ли от гордыни, которой во мне было в изобилии, я отвечала «нет» на этот вопрос. Но и писать новый сценарий, да ещё ценой здоровья мне не хотелось. Всё внутри сопротивлялось.
Я оглядела свою квартиру – вещи раскиданы, стопки грязных тарелок, пыль, отсутствие еды в холодильнике, кроме испортившейся. Это так выглядит занятие, приносящее радость? В какой момент азарта я свернула не туда? Когда я творческую радость превратила в тяжёлую рутину. И чем такая работа сценариста отличается от моей работы технического специалиста? Тем, что после основной работы я прихожу и отдыхаю, могу заняться чем-то в удовольствие. А у этой работы нет выходных, и радости от нее тоже нет. Слишком хотела понравиться и взяла на себя обязательства, которые не смогла выполнить.
Я вспомнила своё собеседование на основной работе с Николаем Петровичем. Вот человек! Приятно иметь дело. Приятно работать. Не страшно облажаться, как говорит Антон.
Я хочу быть сценаристом, до сих пор хочу. Но я хочу получать то удовольствие, которое я испытала от написания короткого фрагмента в комнате Антона, а потом при написании короткого метра для пробы пера. Я писала и испытывала радость. А тут – это мука адская, такая работа. Хорошо ещё, что не оплачивается и можно в любой момент отказаться.
А может мне не стоит так уж серьёзно всё это воспринимать? Ну не понравилось. Ну не сработались. Тема – не моя. Это факт! Я хочу писать. Просто надо писать другое и для других.
А с этим что делать? С Замятским? Почему он меня не пошлёт и не попросит других? Выходит, что всё еще рассчитывает на меня. Отказавшись, я подведу его. Это профессиональное фиаско. Пусть он от меня откажется. Это будет означать, что я просто не подошла.
Ладно, я напишу, надо поставить хоть какую-то точку в этом деле. Иначе заработаю свой студенческий гештальт. И буду потом изводить других своими причудами. Только писать я буду столько, сколько смогу. Больше никаких бессонных ночей.
И писать буду то, что сама хотела бы смотреть. А не угадывать – понравится ему или нет. Я просто постараюсь получить удовольствие. И не буду думать – получит ли его Замятский. У него свои программы, пусть их без меня прорабатывает.
Радость – это единственный критерий. Жить надо в удовольствие. Спать надо обязательно, да и убраться бы не мешало.
Перемыв посуду и поставив вариться бульон, я посмотрела на старый сценарий, который распечатала на работе, и… отправилась гулять. С лёгким сердцем!
Вернувшись, я поужинала куриным бульоном с гренками, посмотрела на часы и легла спать.
*****
В метро я ехала с блокнотом и ручкой в руках. Писала всю дорогу, разглядывала пассажиров, подслушивала разговоры, вдохновлялась людьми. История шла медленно, но плавно, без остановок.
Два дня я не расставалась с блокнотом по пути на работу и обратно. Приходя, я ужинала в размышлениях, а потом садилась писать. Было очевидно, что я не успею за два дня, но меня это не волновало. Он сам потерял мои дни. Его это не парило. Теперь его очередь ждать.
Спала я немного меньше, чем обычно, но старалась, чтобы шесть полноценных часов обязательно было.
Новый сценарий был ни лучше, ни хуже предыдущего. Примерно такой же, только история другая. Разве что я учла ценный совет, что диалоги надо превращать в действия.
В любом случае, работа с Замятским шлифовала мой навык. Вот на этом плюсе я и сосредоточилась. На чём-то надо учиться, а его замечания были по делу и на пользу, только формат работы с толку сбивал.
Сдала я на день позже, чем требовалось. Результатом не была довольна, но была довольна тем, что это не полный провал.
Замятский замолчал опять на несколько дней.
Антон позвонил на выходных и предложил прогуляться. На прогулке он был каким-то задумчивым.
- Знаешь, кто мне сегодня звонил? - начал он через пять минут обычных приветствий, и на мой немой вопрос ответил. – Замятский. Что ты ему наплела?
- Прости, пожалуйста, - стала оправдываться я, - это сначала случайно получилось, а потом…
- Знаешь, что он меня спросил? – перебил меня Антон, - Действительно ли я работаю с тобой? И написала ли ты что-нибудь стоящее для меня, потому что для него ты пишешь полный бред. Ты хоть понимаешь, в какое положение меня поставила?