— Вымыться и переодеться, — шепнула я, широко раскрыв глаза.
— Сейчас нагрею воду.
— Спасибо.
Мужчина вернулся со стопкой женской одежды.
— Это всё, что осталось от моей бывшей подруги, может, что-то подойдёт вам. Чистое.
— О… Наверное, вы невыносимы, раз от вас ушла девушка, не забрав вещи.
— Да, убежала, — посмеялся он.
Его улыбка — это отдельное произведение искусства. Искренняя, с долей смущения, при которой даже глаза наполняются светом.
Одежда, оставленная женщиной, была мне очень велика, но я сделала несколько узелков на футболке, а в штаны продела верёвочку.
Я вышла, когда солнце было в зените. Мужчина сидел перед домом и пил чай.
— Спасибо, — начала я, — спасибо, что не бросили там, в лесу. Мог прийти тот огромный волк и съесть меня, — улыбнулась я.
— Кстати, можешь, конечно, опять оставить без ответа, но что это было с волком? Это твой зверь? Я видел, ты вся в крови. Хотел последовать за вами, но решил, что ценой моей жизни не спасти одну ненормальную девочку.
— Какое благородство, — улыбнулась я. — Мы недавно познакомились. Его зовут Призрак.
— Это он сказал своё имя? — пытался пошутить мужчина.
— А вы очень проницателен, — ответила я. — Мы немного померились силами, и он решил не связываться с такой слабой, как я, и защищать меня от таких опасных мужчин, как вы, — засмеялась я, только шутка не была оценена по достоинству.
— Ясно, серьёзного разговора у нас не выйдет, — он хотел встать и уйти, но я схватила его за руку.
— Не обижайтесь, просто есть вещи, о которых вам лучше не знать. Посидите со мной ещё немного. Я так соскучилась по человеческому общению.
Мужчина присел обратно.
— Меня Катрин зовут. А вас?
— Жозеф. Жозеф Лепрест.
— Очень приятно, мистер Жозеф Лепрест, — я протянула ему руку. Он ответил кивком и рукопожатием. — Чем вы занимаетесь, кроме того, как спасаете девочек?
— Я художник. Гуляю в поисках вдохновения. В одну из таких прогулок я встретил девочку, стоящую по колено в ледяной воде и пытающуюся поймать рыбу какой-то палкой.
— Это был гарпун, — возмутилась я.
— Ааа… не узнал издалека… гарпун. У неё ничего не вышло, и она убежала.
— Она убежала, потому что кто-то стоял сзади и своим присутствием отпугивал мою рыбу.
— Я смотрю, вы пришли в себя, — услышала я мужской голос.
— Доктор Вильям, — встал Жозеф, протягивая ему руку, — да, очнулась.
— Добрый день, — я тоже встала. — Да, я хорошо себя чувствую. Месье Лепрест сказал, что это ваша заслуга. Спасибо, — улыбнулась, протягивая ему руку.
— Очень милая и совсем не похожа на лесного жителя, — он пожал мою руку.
— Спасибо. Надеюсь, перевязка окажется последней. В дальнейшем я сама смогу о себе позаботиться.
— Это мы сейчас посмотрим, — он махнул рукой в направлении входной двери. — Жозеф, ты не пойдёшь?
— Ты же всегда один справлялся, — замялся он, — я тут подожду.
— А как ты завтра поменяешь повязку?
— Я улажу, — ответила я, — могу поспорить, что теоретическую медицину я знаю лучше вашего.
— Откуда ты? — удивился доктор, следуя за мной.
— Просто родители — врачи. Вместо детских сказок читали мне свои книги.
— Интересно, — улыбнулся Вильям.
После перевязки я осталась одна и решила попробовать свои новые силы. Тем более, что не собиралась каждый день терпеть эту процедуру. Клеточка за клеточкой я мысленно восстанавливала ткани, посылая энергию на рану.
— Неплохо для первого раза, — улыбнулась я, поднимая руку.
Небольшой деревянный дом в два этажа и крохотный чердак, выходящий окном на крышу. Крохотная лужайка перед ним, а с другой стороны разбит огород, где хозяин проводил половину дня, вторую половину он скрывался в мастерской, куда я стеснялась заходить. И всё это окружали вековые сосны и ели, воздух здесь просто волшебный, а вокруг тишина. После постоянного надзора в за́мке, слуг, огромных залов, непонятного мне дресс-кода, жить здесь казалось мечтой.
— Вы круглый год здесь живёте? — спросила я вечером.