Выбрать главу

Оставшийся вечер я провела в компании Ананда, избегая взглядов отца, виня себя в произошедшем. Страх и тревога всё ещё жили во мне воспоминаниями, которые я старалась отгонять.

— Ананд, — я старалась отвлечься, — тебе говорили, что ты похож на сатира?

— Что? — засмеялся он. — Рога на голове, копыта вместо ног, — поддерживал он мою шалость, — а вы не очень меня жалуете.

— Твои тёмно-русые вьющиеся волосы как раз подходят образу, — дразнила я его, — умеешь играть на дудочке?

— Сатир ленив, распутен и обожает охотиться за прелестными нимфами, — улыбался Ананд, видя, как меня забавляет наш непринуждённый диалог. — Может, я потерянный наследник какого-нибудь волшебного престола? — загадочно прищурясь, сказал он. — Было бы очень кстати. Они добрые существа?

— Определённо нет, — я покачала головой, — есть в них скрытая чертовщинка.

— Тогда берегись, очаровательная, нежная нимфа, — сказал Ананд, чуть наклонившись ко мне.

Не зная, как реагировать, я отвернулась в другую сторону и стала наблюдать за гостями. Одетые в вечерние платья женщины сладко кокетничали с мужчинами во фраках, расхаживая с бокалом шампанского в руке. Время от времени гости подходили ко мне, говорили о погоде, убранстве зала, поздравляли с днём рождения и желали скорейшей инициации. Не задерживались дольше двух минут и продолжали свой променад по залу.

Я считала минуты до окончания этого действа, ощущала себя серой мышкой, забившейся в угол при виде целой своры голодных кошек. Мама старалась уделить внимание каждому гостю и на меня даже не смотрела, чему я была несказанно рада.

— Катрин, дочка, — подошёл ко мне Марсель в конце вечера.

— Да, дядюшка, — сдерживая зевоту, ответила я.

— Подготовься, после завтрака идём в город.

— Правда? — удивился Ананд, который весь вечер провёл рядом со мной.

— Да, — кивнул Марсель, — только от меня ни на шаг не отойдёшь, — строго добавил он.

— Да я руку твою не выпущу! — всё ещё под впечатлением говорила я.

Всю ночь я не могла уснуть, перекатываясь с бока на бок. Даже осадок после церемонии отошёл на второй план. Все мои мысли сосредоточились на завтрашнем дне. Я представляла, что буду идти, держа за руку дядюшку Марселя, и не произнесу ни слова, чтобы не выдать себя, даже улыбнусь всего два раза, выражая полное хладнокровие. Как будто видела этот город сотню раз.

Свернув с главной улицы города, по которой раз в час неспешно ходил трамвай, мы очутились в уютном дворике, где перед кофейней стояли четыре столика, аккуратно застеленные идеально выглаженными скатертями, и где переплетались ароматы свежесваренного кофе, корицы и ванили.

— Катрин, дочка, — говорил Марсель, когда мы заняли один из столиков.

— Да, дядюшка.

— Ты передумала идти? У тебя такой уставший и печальный вид.

— Я плохо спала, — стараясь не выдавать волнение, отвечала я.

— Можем вернуться и в другой день осмотрим город?

— Нет! — резко отрезала я. — Нет, дядюшка. Мне просто не по себе, — шёпотом сказала я.

— Никто тебя не съест, — сказал Ананд, устроившись рядом, и взгляд которого я отчётливо ощущала на себе.

— Я скажу, что ты моя внучка и первый раз в городе, поэтому можешь рассматривать всё с открытым ртом, — улыбнулся Марсель.

— Я умею держать эмоции в себе.

— Можешь немного расслабиться, — чуть слышно произнёс Ананд, — на тебя никто здесь не смотрит.

— Так? — выдохнула я ссутулившись.

— Неплохо, — засмеялся Ананд, — но ещё многому надо научиться.

— Жерар! — крикнул Марсель.

— О! — воскликнул мужчина, снующий между столиками. — Ваше Высочество!

— Т-ш-ш, — осёк его Марсель, — как дела? Как семья?

— Хорошо! — Светился улыбкой мужчина. На вид ему было около тридцати пяти лет, тёмно-русые волосы выбивались из-под шапочки, а карие глаза выражали волнение и удовольствие одновременно. — Хорошо, Ваше Высочество. Сын на следующий год пойдёт в школу.

— Уже? — удивился Марсель. — Как быстро летит время!

— И не говорите, — поддерживал разговор мужчина, активно жестикулируя, — вот и нашей принцессе вчера четырнадцать исполнилось! Помню день, когда объявили о её рождении, но даже вчера нам её не показали. Почему прячут под семью замками, от кого защищают, — тараторил владелец кофейни.