И последнее. Президент Бертранд для всех вас символизирует власть в республике. Вы, конечно, скажете, что он человек - не андроид - и поэтому будет охранять интересы людей. Но президент Лондона не человеческое существо, он - андроид! Настоящего Клемента Бертранда Соломон "заменил", поскольку Бертранд не согласился программировать андроидов на убийство людей - даже Беглецов. Если вы мне не верите, попросите о свидании с ним или внимательно рассмотрите его на экране".
Во время заключительной части своей речи Маркхэм расслышал несколько приглушенных взрывов. Он быстро взглянул на часы и увидел, что у него осталось двадцать секунд.
"Освободительную Армию считают слабой, - продолжил он. - Но пятьдесят человек захватили и удерживают Видео-Хаус. Теперь, сделав то, что хотели сделать, мы уходим. Если кто-нибудь продолжает считать нас слабыми, приходите и сосчитайте выведенных из строя андроидов, когда кончится стрельба... Спокойной ночи - с Рождеством!"
Когда Маркхэм вышел из студии, шум стрельбы и взрывы гранат на нижних этажах стали раздаваться громче и чаще. С крыши тоже доносились звуки разгоревшейся схватки - андроиды начали усиленную контратаку. Маркхэм чувствовал себя так, словно находился в середине крутящегося бутерброда.
Он зигзагом промчался от лестницы к своему гелитранспортеру и через доли секунды был уже внутри. Хотя его транспортер садился последним, взлететь он должен был первым. Даже настроившись уже на героические подвиги, Маркхэм сознавал, что для Освободительной Армии он значит больше, чем любой человек или даже все люди, прикрывающие его отход.
Пилот немедленно повысил обороты мотора до максимальных, а экипаж, который ждал его, вел огонь через бортовые отверстия.
Транспортер безумно накренился и взмыл вверх. Через обзорное окно пилота Маркхэм увидел, что крыша Видео-Хауса покрыта обломками двух разбитых гелитранспортеров - вероятно, на них прилетели андроиды-убийцы, а еще три готовились к посадке.
Гелитранспортер Маркхэма быстро летел прочь, оставляя позади короткие вспышки и фонтаны огня, в свете которых невозможно было отличить выведенных из строя андроидов от мертвых людей.
ГЛАВА 15
Колокола перестали звонить, и на мгновение наступила тишина, - тишина, в которой, возможно, заключалось загадочное будущее человеческой расы. Тишина, несшая в себе неизбежный взрыв мира, который еще ждал своего рождения.
Смерть проникла сквозь массивные двери из темноты в темноту. Неожиданно появился слабый мерцающий свет и вошел Мефистофель, чтобы поздравить его.
- С Новым годом вас, - сказала Смерть радостно.
- Пока еще слишком тихо, чтобы желать большого счастья, - проворчал Мефистофель.
Не успел он договорить, как вдалеке послышалась трескотня карабинов, а следом сразу же последовал ритмичный кашель мортир и глубокий хохот ручных гранат.
- Вот и начало, - сказала Смерть без воодушевления.
Мефистофель разразился довольным смехом:
- К черту! Это, дорогой приятель, конец!
- Вы действительно так думаете? - Смерть сняла карнавальную маску, и в дымном свете фонаря показалось усталое лицо Хелма Криспина.
Мефистофель тоже снял маску, и оказалось, что дьявольская улыбка принадлежит Проф. Хиггенсу.
- Хелм, - сказал он весело. - Я трясущийся старик, но я полон огня и адреналина... "Я не хотел бы смерти рядом с тем, кто умереть боится вместе с нами... Кто невредим домой вернется, тот воспрянет духом, станет выше ростом... И проклянут свою судьбу дворяне, что в этот день не с нами, а в кровати..." [Цитируется "Генрих V". Действие IV. Перевод Е. Бируковой] Как там дальше? Иисусе!.. Я Шекспира наполовину не помню!
- Хелм! Проф.! - Голос Маркхэма отозвался эхом в длинных темных коридорах.
- Где вы, Джон?
- В Египетской галерее. Розеттский Камень... [Камень, найденный в Египте солдатами Наполеона. По надписям на этом камне были впервые дешифрованы древнеегипетские иероглифы] Все прошло по времени как надо, Хелм?
- Я приду и все расскажу вам, - сказал Хелм Криспин.
Последняя война оставила немало отметин на домах Сити. И хотя на этом большом скучном здании тоже были шрамы древних битв - и стояло оно между двух больших садов, как последний памятник атомным бомбардировкам, выглядело оно почти так же, как и тогда, когда Джон Маркхэм посещал расположенную в нем библиотеку сто пятьдесят лет назад.
Он выбрал его для штаба во время Новогоднего Восстания не только из каприза. Раньше Британский Музей хранил мрамор прошлого и достижения мертвых для пользы живых. Но в двадцать втором веке он сам по себе был реликвией прошлого, редко посещаемой гражданами Лондона, а содержало его с полдюжины андроидов.
Хотя Музей и был сокровищницей искусства и культуры, он медленно уходил в забвение, и отсутствие жизни делало это чудовищно громадное здание почти незаметным. Поэтому музей замечательно подходил для целей Маркхэма: его удобное расположение обеспечивало быструю связь с подразделениями Освободительной Армии, атакующими основные укрепления андроидов, а размеры позволяли использовать его как временный госпиталь, в случае необходимости. Вдобавок массивные стены могли скрыть любую деятельность внутри здания от всех, кроме самых настойчивых наблюдателей. И, что тоже было немаловажно, если бы андроиды узнали, что здание используется Освободительной Армией, они не смогли бы легко организовать неожиданное нападение. Понадобились бы очень большие силы, чтобы удостовериться, что обитатели не покинули его.
В канун Рождества, как только стемнело, Маркхэм со своим штабом переместился в Музей, под охраной из пятидесяти человек и десятка связных. С ним также были Вивиан и Марион-А. Вивиан настойчиво требовала, чтобы он взял ее в Сити; кроме того, он был убежден и сам, что опасность не будет большей, чем если бы она осталась в Нью-Форесте, - особенно в случае нарушения связи.
Основной состав Освободительной Армии перебрался в Лондон раньше Маркхэма. В течение дня люди прибывали потихоньку в небольших гелитранспортерах, по двое, по трое в машине. Некоторые были одеты в карнавальные костюмы - подобно профессору Хиг-генсу и Хелму Криспину - и производили впечатление людей, приехавших на празднование, которое уже началось. Другие были одеты более традиционно, но вписывались в праздничную атмосферу, маскируясь с помощью бутылок и красочных свертков, в которых были спрятаны карабины, пистолеты, гранаты и всякая взрывчатка.
Под покровом темноты они стекались в места сбора рот, расположенных в заброшенных или неиспользуемых зданиях. Через полчаса после полуночи, когда празднование Нового года стало шумным и беспорядочным, они перешли в места сбора батальонов, прикидываясь пьяными, праздношатающимися гуляками. Места эти располагались недалеко от Букингемского дворца, Центрального Бюро в Уайтхолле и различных департаментов Психопропа, расположенных на улице Нового Парламента и неподалеку от нее.
Больше всего Маркхэма беспокоило то, что он не знал, где и каким образом Соломон расположил андроидов-убийц. "Но, - сказал он сам себе, Освободительная Армия это скоро выяснит". Атакуя дворец, Центральное Бюро и департаменты Психопропа, он ударял в нервные центры администрации андроидов. Маркхэм был уверен, что это внесет замешательство, достаточное, чтобы помешать Соломону своевременно организовать сильное сопротивление.
Когда появился Хелм Криспин, Маркхэм спокойно пил чай, воду для которого Марион-А вскипятила на портативной плитке. Бутерброды были разложены на крышке саркофага, которому было около трех тысяч лет; два Египетских Божества терпеливо нянчили на коленях груды пистолетов, небольших карабинов и гранат.
- Как наши дела, Хелм? - спросил Маркхэм и улыбнулся. - Выпей лучше чайку. Мне кажется, тебе это не повредит.
- Еще тридцать человек не соединились с дворцовой группой, - ответил Хелм. - Вероятно, их захватили андроиды, и теперь Соломон уже знает все, что ему надо.