Я кивнула.
– Вот так…
– Но если он сам хочет все сделать? Если я все испорчу…
– А вот тут ты права. Нужно убедиться, что он ничего не задумал. Он еще никуда не звал тебя?
Я покачала головой. Когда бы он успел?
– В любом случае лучше не затягивать… если решили открыть эту дверь, а вы это уже сделали прошлой ночью, то нужно делать это, как следует.
– Правильно ли только это?
– Ты, о чем?
Кира подползла ко мне ближе.
– Я же человек, Кира. Простой человек. А он – демон.
– И что с того?
– Он потеряет меня через несколько лет. Через семьдесят, восемьдесят… он меня потеряет!
Кира не знала, что советовать.
– Мальчики предлагали стать гомункулом.
– «Мальчики»? Ты о Винсенте и Элиасе?
– Ну, да…
– С ума сошла? Ты зачем с ними об этом говорила?!
– Так получалось.
– Вот же дурочка! С ними нельзя о таком говорить!
– Они ничего ему не скажут, Кира, успокойся. Все между нами.
– И ты им веришь?
Уже не очень. В какие-то моменты мне казалось, что я вообще все делаю неправильно, а Кира мне открывает глаза.
– Мужчины куда опаснее нас, женщин, в этих делах! Я не удивлюсь, если эта компашка прямо сейчас сидит через эту стенку и обсуждает тебя. До чего они там договорятся? Винсент посоветует цветы и шампанское? А Элиас предложит заказать яхту? Что скажет сам Ламберт?
Мне стало смешно. Я просто попыталась представить себе такой разговор наших мальчиков. Эти дебаты выглядели бы весьма забавно.
– Ох, Эмили Элизабет, тебя еще столько учить…
– Да, и что делать, если я ему скажу?
– Это уже следующий шаг! Сперва давай сделаем этот. Не беги вперед паровоза. В таких делах нужно действовать осторожно, но уверенно. Так что они говорили тебе?
Я решила признаться:
– Советовали стать гомункулом, чтобы мы могли быть дольше вместе. Детей можно взять в приюте и…
– Они предложили тебе умереть? Лихо! Вот уж не ожидала… признаться честно, я и сама рассматривала такой вариант, но он точно не верный, Эмили! Ты же не можешь закончить жизнь самоубийством, когда Ламберт все-таки умрет… конечно, это случится через пару тысяч лет, не скоро… но все равно случится!
Я всегда приравнивала долгую жизнь демонов к бессмертию, но это неправильно. Только гомункулы бессмертны.
– Но как же быть? Если он любит меня, то с тоски сам не доживет до своей старости!
– Мы не должны загадывать на будущее, Эмили Элизабет. Сейчас мы размышляем о том, что случится через восемьдесят или девяносто лет…
Не думаю, что я столько проживу.
– А важно то, что мы делаем сейчас.
– Но мы обе знаем, что момент придет! Этого мы не можем отрицать.
– Ты права. Но спроси сама себя… ты любишь его?
– Да. И не хочу причинить ему боль.
– Ты неисправима! Итак, ты любишь Ламберта Блэка?
– Да!
Кира даже закрыла мне рот – так это было громко. Самой стыдно.
– Успокойся… если все так, то мы будем работать над этим дальше. Согласна?
Рот мой был все еще зажат, а потому я кивнула.
– Вот и славно… а сейчас нам пора спать! Кто знает, какие сюрпризы нам подарит новый день?
Я проводила Киру до двери своей комнаты, и она поцеловала меня на прощание и пожелала спокойной ночи.
Уже два часа! А я еще не ложилась… долго же мы с ней трещали. Мальчики уже десятый сон видят. Эх… а вот мне бы не видеть эти сны. Одни кошмары!
Я легла и укрылась одеялом. Поймала себя на мысли, что просто боюсь засыпать. Не «не хочу» и не «не могу», а боюсь! За что мне такое?..
Но уснуть все равно пришлось.
* * *
Я начала задыхаться.
Чувствую, что не хватает воздуха!
Дышу, дышу… и не могу вдохнуть!
Рот и нос не слушаются… я умираю! Гипоксия… не думала, что умру от гипоксии… только не такая дурацкая смерть!
Прошу!
Что угодно!
Пусть я достойно умру в схватке с Порождением или с самим Темным Алхимиком! Вообще я хочу умереть в своей постели… я и умираю в своей постели! Но я хочу в окружении своих детей и внуков, и желательно еще с любящим мужем…
– Мамочки!
Я вскочила и открыла глаза.
Только дыши… дыши, Эмили Элизабет!
Бросилась к окну, открыла и вдохнула…
Да, я дышу. Я могу дышать. Я не умру от чертовой гипоксии!
– Проклятые кошмары…
А потом я поймала себя на мысли, что болит все мое тело. Оно ревет от боли! Что же это?
Я подошла к зеркалу и включила свет…
Не знаю как, но мне, охваченной ужасом, удалось подавить громкий вопль.