Ирина проснулась в холодном поту. Слава богу, это только сон, подумала она и тут же вскочила. Горло сдавило запоздалое раскаяние: я его не провожала. Ирина посмотрела на часы: без пятнадцати семь. Вновь легла в постель, попыталась уснуть. Сон не приходил. Встала, накинула халат, тихо прошла на кухню, сварила кофе. Нервно поглядывая на большие часы, стала нарочито медленно пить кофе. Как же тянется время. Вернулась в свою комнату, нашла в записной книжке телефон Алексея, вновь посмотрела на часы: двадцать минут восьмого. Попыталась читать, но не смогла прочесть ни строчки. Принялась нервно ходить по комнате, зачем-то сбросила халат – и вдруг ее как обожгло: Павел так часто умолял ее не стесняться наготы, когда они наедине…
Ирина вернулась на кухню и вновь принялась варить кофе. Опять вернулась в свою комнату. Последние три минуты перед половиной девятого она не отводила взгляд от секундной стрелки. Как только она коснулась цифры «двенадцать», рывком сняла телефонную трубку и набрала номер Алексея. И тут же услышала его глуховатый голос, словно и он ждал в это утро ее звонка. Она принялась сбивчиво рассказывать свой сон. Алексей слушал не перебивая.
- Я решила лететь туда, ждать их у конца маршрута, - неожиданно для себя самой выпалила Ирина.
- Я бы полетел с Вами, но не с кем оставить младшую дочь, - тут же ответил Алексей.
- Я попробую уговорить свою маму.
- Буду признателен, - прозвучало в ответ. – Сейчас выезжаю к Вам.
Ирина стала звонить маме, уверенная, что та откажется взять на дачу чужую девочку. Но та согласилась, даже не расспрашивая, чем только усилила Иринину тревогу. Не прошло и часа, как приехал Алексей с младшей дочерью.
- В том районе странствовали мои студенты, - сказал он поздоровавшись. – Они уже закончили маршрут и сейчас сибаритствуют в устье той самой реки. Я позвонил им на мобильник: они согласны сопровождать Вас. Я же, - он грустно усмехнулся. – Нынче в походах только обуза.
Алексей засучил правую штанину: вместо нижней части ноги у него был протез.
Они вылетели ночью и часа в два дня по местному времени прибыли в ближайший к нужному их месту аэропорт. Студенты встречали их: две симпатичные супружеские пары, даже с кольцами, что нынче редкость. Дребезжащий рейсовый автобус довез их почти до самого устья. Час с небольшим хода по тропе – и вот оно, устье. На песчаном мысу разбит палаточный лагерь, горит костер. У костра еще одна пара, такие же молодые и симпатичные.
Утром Ирина, трое парней и одна из девушек отправились вверх по реке. В первый день Ирина все боялась: вот из-за поворота выплывет катамаран, ее поднимут на смех. На следующий день с каждым шагом нарастала тревога и слабела надежда. На ночлег встали поздно, разговаривали мало. Утром торопливо позавтракали и двинулись в путь. Обогнув очередную излучину, сразу увидели перевернутый катамаран, разбросанные на песке гермы с одеждой. Немного выше лежала Маша. Гримаса боли и пятно крови под ее телом безмолвно свидетельствовали, как трудно и страшно умирала девушка. Ирина почти побежала дальше. Вот и раздвоенная ель. Женщина нисколько не смущаясь отсутствием купальника принялась торопливо снимать штаны и рубашку. Поспешно раздевались и двое парней. Закрепив страховку, Ирина нырнула в бурлящую воду. И тут же увидела Павла и Дашу. Все было точно так, как во сне: их затянуло в каменный мешок.
…Увидев влекомый на бечеве катамаран, Алексей все понял. Он встал с камня, доковылял до палатки, влез в нее, достал из рюкзака бутылку коньяка и кружки. Потом вылез, окликнул девушек и побрел к камню. Они подошли, не решаясь посмотреть Алексею в глаза.
- Помянем, - сказал он хрипло…
Спустя три дня, уладив все формальности, Ирина и Алексей вошли в двухместное купе спального вагона. Вновь помянули погибших.
- Как же вы любили своего мужа, - проговорил Алексей. – Если за тысячи верст угадали и почувствовали его гибель.
Ирина отвернулась, ощущая, как к горлу подступает комок…