Первая конференция «Ум и Жизнь» прошла в Дхармасале в октябре 1987 года, ее темой была современная когнитивистика[1] — естественная отправная точка контакта между буддизмом и современной наукой. Основные темы и особенности первой встречи остались актуальными и для следующих конференций.
Одна особенность конференции обеспечила полную заинтересованность всех участников встречи: с утра по своим темам выступали западные учёные, а обсуждение происходило спустя некоторое время после обеда, так что у участников было достаточно времени, чтобы проанализировать услышанное и подготовиться к обсуждению. В результате этого, информация по дискуссионной теме всегда находилась под рукой у Его Святейшества. Мы настояли, чтобы доклады были по возможности либеральными и объективными, без какой-либо предвзятости (свое собственное отношение к вопросу докладчик мог обстоятельно изложить во время дискуссии).
Второй важной особенностью был перевод. В нашем распоряжении оказалось достаточно замечательных переводчиков, двое из которых постоянно находились около Далай Ламы, — это обеспечило быстроту и точность перевода, столь необходимую для диалога между двумя абсолютно противоположными традициями.
Третьим ключевым аспектом встреч была конфиденциальность: никакой прессы, телевизионных камер и лишь несколько приглашенных гостей. Это контрастирует с тем, как проходят конференции на. Западе, где простое общение с Далай Ламой практически невозможно. Таким образом, встречи в Дхармасале проходили в свободной атмосфере, необходимой для наших исследований.
Повестка дня первой конференции включала в себя ряд обширных тем из области когнитивных наук: научный метод, нейробиология, когнитивная психология, искусственный интеллект, развитие мозга и эволюция. Встречи прошли с большим успехом; Его Святейшество и все остальные чувствовали, что состоялся истинный диалог умов, — мы заложили основы моста между западным и буддийским способами мышления.
Результатом первой встречи оказалось ещё одно значимое событие: Далай Лама вдохновил нас на последующий двухгодичный диалог — это была его просьба, которую мы счастливы были выполнить.
Вторая конференция «Ум и Жизнь» прошла в октябре 1989 года в Ньюпорте (Калифорния). В течение двух дней проходили дискуссии по неврологии. Утро первого дня встречи ознаменовалось награждением Его Святейшества Нобелевской премией.
Третья конференция «Ум и Жизнь» рассматривала связь между сферой эмоций и здоровьем. В завершение этого диалога Его Святейшество согласился принять участие в следующей встрече, описанной в данной книге.
С такой предысторией мы встретились на четвертой конференции — с мыслью, что наши усилия начинают приносить плоды; и сейчас, находясь в Дхармасале, мы в течение недели будем углублять наш диалог в области сна, сновидений и смерти. Мы также счастливы были узнать, что, как и раньше, Тхуптен Джинна и Алан Уоллис будут нашими переводчиками.
Мне казалось, что лучше всего начать с анализа западной философской концепции личности, поэтому я попросил Чарльза Тейлора первым занять «горячее место» — кресло рядом с Его Святейшеством, которое в последующем будет занимать каждый из участников конференции.
(обратно)1. Что есть «личность[2]»?
По прошлым встречам мы заметили, что участие философов приносит большую пользу; неудивительно, что тибетская традиция уделяет философии такое большое внимание. Во время наших бесед философ обеспечивал понимание позиции оппонента и альтернативные формулировки, когда нам нужно было уточнить сложную концепцию буддийской философии.
Чарльз Тейлор, известный философ и автор многих работ, был идеальной кандидатурой для конференции. В своей книге «Источник себя» он создал яркую и выразительную картину того, как на Западе понимают «личность».
Чарльз начал зачитывать доклад с присущей ему краткостью и точностью:
— Я бы хотел поговорить о некоторых важнейших аспектах западного понимания собственной «личности», собственного «Я». Для этого необходимо видеть общую картину развития данного понятия. Думаю, что лучше бы было начать с самого слова «личность». В нашей истории это кое-что весьма новое, лишь последние пару столетий мы можем сказать «я есть личность». Раньше мы никогда не использовали возвратное местоимение self[3] ни с определенным, ни с неопределенным артиклем. Древние греки, римляне и люди Средневековья