– Как она? спросила матушка Цзя.
– Пока опасности нет, – ответила Фэнцзе, – настроение у нее неплохое.
Матушка Цзя повздыхала, поохала, а потом сказала:
– Ступай переоденься и отдохни!
Фэнцзе от матушки Цзя пошла к госпоже Ван и лишь после этого вернулась к себе. Пинъэр сразу же подала ей согретое у жаровни платье, которое Фэнцзе обычно носила дома.
– Ничего важного не случилось, пока меня не было?
– Ничего, – отвечала Пинъэр, подавая чай. – Только жена Ванъэра принесла проценты на триста лянов серебра да еще господин Цзя Жуй присылал человека узнать, дома ли вы, – он хочет прийти справиться о вашем здоровье и поговорить с вами.
– Гибели своей ищет, скотина! – рассердилась Фэнцзе. – Ладно, посмотрим!
– Что это господин Цзя Жуй зачастил к нам? – поинтересовалась Пинъэр.
Тут Фэнцзе рассказала ей о своей встрече с Цзя Жуем в саду дворца Нинго.
– Паршивая лягушка захотела полакомиться мясом небесного лебедя! – возмутилась Пинъэр. – Негодяй, позабывший правила приличия! Раз он такое задумал, издохнуть бы ему, как собаке!
– Не горячись, – сказала Фэнцзе. – Пусть только явится, я знаю, что делать.
Если хотите узнать, что произошло, когда пришел Цзя Жуй, прочтите следующую главу.
Глава двенадцатая
Фэнцзе как раз разговаривала с Пинъэр, когда вошла служанка и доложила:
– Пожаловал господин Цзя Жуй.
– Проси, – приказала Фэнцзе.
Услышав, что его приглашают, обрадованный Цзя Жуй вошел и, сияя улыбкой, справился о здоровье Фэнцзе. Фэнцзе была само внимание, предложила Цзя Жую сесть, угостила чаем, и Цзя Жуй, тая от блаженства, сощурил один глаз и спросил:
– Что это второго старшего брата до сих пор дома нет?
– Не знаю, – ответила Фэнцзе.
– Не иначе как задержал его кто-то по дороге и он никак не может расстаться, – ухмыляясь, промолвил Цзя Жуй.
– Вполне возможно, – согласилась Фэнцзе, – бывают же мужчины, которые с одного взгляда влюбляются в первую встречную женщину.
– Я не такой, – смеясь, возразил Цзя Жуй.
– Но таких, как вы, – мало, – проговорила Фэнцзе. – Едва ли в целом мире наберется десяток!
Не помня себя от радости, Цзя Жуй произнес:
– Вам, наверное, постоянно приходится скучать?
– Вы правы, – подтвердила Фэнцзе, – одна надежда, что кто-нибудь придет со мной поговорить, рассеять скуку.
– Если вы не против, могу каждый день развлекать вас, – любезно предложил Цзя Жуй. – Дел у меня нет никаких!
– Не верю! Неужели вы готовы каждый день сюда приходить?
– Разрази меня гром, если я лгу! – горячо заверил Цзя Жуй. – Я давно навестил бы вас, но боялся: говорят, вы опасная женщина и с вами надо быть начеку. Но оказалось, вы добры и отзывчивы, и я непременно буду вас навещать, пусть даже за это мне грозит смерть!
– До чего же вы умны! – с притворным восхищением воскликнула Фэнцзе. – Куда Цзя Жуну и его брату до вас! Да они просто бесчувственные глупцы! Манеры изящные, а душа грубая!
Слова Фэнцзе глубоко запали в сердце Цзя Жуя. Не в силах совладать с собой, он стал к ней приближаться, маслеными глазками уставился на ее вышитую сумочку и совсем некстати спросил:
– Какие кольца вы носите?
– Будьте осторожны! – тихонько предупредила Фэнцзе. – Как бы служанки чего-нибудь не заподозрили.
Сочтя эти слова «высочайшим повелением и святейшим поучением», Цзя Жуй тотчас отпрянул.
– Вам пора уходить, – проговорила Фэнцзе.
– До чего же вы жестоки, сестрица! Разрешите мне еще хоть немного побыть! – взмолился Цзя Жуй.
– Днем здесь постоянно люди, – с опаской продолжала Фэнцзе, – и вас могут заметить. Ждите лучше меня вечером в западном проходном зале.
– Только не обманите! – торопливо произнес Цзя Жуй – ему казалось, что драгоценная жемчужина уже у него в руках. – Ведь там тоже полно народу.
– Не беспокойтесь, – поспешила заверить Фэнцзе. – Ночных слуг я отпущу, двери мы запрем, и никто не сможет войти.
Ошалев от восторга, Цзя Жуй попрощался с Фэнцзе и ушел с видом победителя. Насилу дождавшись вечера, он украдкой проскользнул во дворец Жунго, двери еще не запирали, и он беспрепятственно проник в проходной зал. Там стояла кромешная тьма и в самом деле не было ни души. Дверь, ведущая из зала в покои матушки Цзя, давно была заперта, открытой оставалась лишь дверь с восточной стороны. Цзя Жуй прислушался – ни звука. Затем что-то щелкнуло – это заперли восточную дверь.