Дверь звонко чмокнула, и словно в ответ на этот звук ярко вспыхнули люминаторы.
Что-то деловито загудело, трепетно взвыли какие-то компрессоры здание ожило. Темир, сделавший свое дело, с грохотом катился вниз по винтовой аварийной лесенке.
- Жив? - крикнул он.
Рычин только пожал плечами:
- И даже счастлив. Ты, Темка, не подходи к нему сзади, а то вдруг ему снится, что он - необъезженный мустанг?
- Понятно, - сказал Темир. - Так ты считаешь, что минуту назад он видел себя во сне реактивным лайнером?
- Почему - лайнером? Может быть, воробьем, а может, бумажным самолетиком... Вряд ли Степке могло присниться, что он - горный орел. А вообще пора его будить, зябко тут без одеяла. Э-э, птичка божия, просыпайся, ждут заботы и труды!
- М-м-м... - замотал головой Стефан, - да отстаньте, ребята, чать не на работе...
- Вставай, вставай, первый лунатик космофлота! - тормошил его командир. - Кстати, ты кем себя во сне видел, часом, не шестикрылым серафимом?
- Вот так весь рейс... - бормотал Стеф, поджимая под себя голые ноги и пытаясь прикрыть их рубашкой; ну ни минутки поспать спокойно... друзья-ироды... ну что привязались, каким таким серафимом? Обыкновенным летающим человеком, как и полагается в счастливом сне, - что, сами таким не бывали?
- И вся тут проблема естественной левитации... - потрясенно констатировал командир "Трех богатырей".
- ...Тут же вся проблема левитации решается автоматически! буйствовал Рычин.
Полубояринов только хмыкнул и еще глубже ушел в свое кресло.
- Девять десятых своего рабочего времени я вынужден выслушивать подобную бредятину... Уж лучше бы ты зубы заговаривал, Михайла, а то ведь медицина до сих пор бессильна!
- Григорий Матвеевич, да если все десантники овладеют естественной левитацией, то...
- Во сне, что ли? - оборвал его Полубояринов. - Михайла, это неконструктивно.
- Во сне - это только начало, через сон мы подберемся к самому механизму эффекта левитации. Когда Стефан полетел...
- А ты, между прочим, был как раз под ним. Благодарил бы все космические и земные силы, что ему не приснилось, будто он - птеродактиль! Бр-р-р... А если бы он возомнил себя солнечным протуберанцем? Такого ты не допускаешь?
- Я о таком еще в жизни не слыхал, - устало возразил Рычин. - А вот летают поголовно все, включая врожденных кретинов. Значит, эффект левитации для человека естествен, раз память о нем заложена в нашем мозгу генетически. И на дальних планетах...
- Ну, пока ты на Большой Земле. - Полубояринов хлопнул ладонью по столу, давая понять, что время беседы исчерпано. - Как вы там втроем не могли справиться с зациклившимся БИМом - это ты мне в письменном виде, пожалуйста. И со всеми подробностями. Между прочим, советую тебе соглашаться на включение в свой экипаж космобиолога, дабы образовать квартет. А то быть вам на веки вечные "тремя поросятами", и так уже весь космоцентр помирает со смеху...
Как и все очень смуглые люди, Рычин не покраснел - он почернел и был готов вылететь в коридор. Но Полубояринов продолжал:
- А что касается твоей левитации, то честное слово, Михайла, не до жиру, быть бы живу. Что там дальние планеты - на собственном Марсе порвал штаны - и крышка тебе. Проблему индивидуального автоанабиоза медики до сих пор решить не могут. С порванными штанами до госпитального отсека не добежишь, надо как-то научиться мгновенно самоконсервироваться до прихода помощи... У тебя все?
У Рычина было все. Конечно, порвать штаны, сиречь скафандр высокой защиты - это надо было ухитриться, тем не менее проблема существовала, и соваться к медикам со своими идеями было бесполезно - консерваторы похуже Полубояринова. А этого никакие доводы не пробрали. Правда, в коридоре сидел Степка - в качестве вещественного доказательства, но точка была уже поставлена. Даром тащил его сюда, лучше бы дал поспать человеку - за последние сорок восемь часов экипажу "Трех богатырей" не удалось прикорнуть и на пятнадцать минут, так измотали карантинные службы, принимавшие спасенную экспедицию со всем оборудованием.
Но Рычин хотел использовать каждый, пусть мизерный, шанс, и поэтому он безжалостно притащил Стефана сюда, усадил в коридоре на узенький подоконник и велел: "Думай, как нам убедить деда. Я попробую лобовую атаку, а ты думай. Думай!!!"
Сейчас, глядя на мрачного Полубояринова, Рычин сознавал, что и Степка не поможет. Полубояринов прочитал его мысли:
- Я сказал: если у тебя все, ступай пиши отчет... Наф-Наф.
Рычин пулей вылетел за дверь. Хоть бы Стефан его не видел...
Стефан не видел - он спал. Спал сидя, опершись на руку квадратным подбородком. Согнутая спина его была напряжена, словно на него свалилось непосильное бремя. Поза спящего показалась командиру до чертиков знакомой...
Сзади скрипнула дверь, Полубояринов охнул и замер на пороге.
Потому что Стефан не просто спал.
Он даже не храпел, как всегда.
И вообще он не дышал.
Охваченный мгновенным ужасом, Рычин вскинул руку и толкнул Стефана в плечо. Тот покачнулся и, не меняя позы, обрушился на пол. Раздался грохот, словно рухнула каменная глыба. Наверное, именно этот грохот и разбудил Левандовского - он открыл глаза, попытался разогнуться, преодолевая оцепенение, и лишь увидев Полубояринова, мгновенно обрел прежнюю форму и гибким движением поднялся с пола.
- Простите, Григорий Матвеич, - проговорил он глухим, словно из каменного колодца, голосом, - я все думал, думал... Сам не заметил, как заснул. И во сне еще думал...
И только тогда Рычин понял, почему поза Левандовского показалась ему знакомой. Бедный Степка! Он думал так мучительно и напряженно, что приснился сам себе великим Мыслителем, изваянным Роденом. А дальше включился уже известный механизм.
Полубояринов мгновенно оценил обстановку и тяжко вздохнул:
- Молодые люди, - проговорил он обреченно, делая шаг назад и тем самым приглашая их к себе в кабинет. - Продолжим наш разговор...