— Анъён, госпожа Му Ран. Да. Эта информация есть и на других источниках. Кое–где она была выложена значительно раньше. Наши аналитики уже более трёх часов работают с этими файлами.
— Что вы можете сказать по файлам с именем Ю Чжин. Это не фальшивка?
— Частично мы проверили. Все доклады от NIA достоверны. Наш источник в этой организации подтвердил. Эти доклады имеют самый низкий уровень секретности. Поэтому проверить оказалось легко. Из NIS подтверждения пока не было, но вероятность достоверности высокая.
— Понятно. Если мне не изменяет память, то доклады от NIA составляют примерно три четверти?
— Вы правы, где–то так. Мы готовим вам доклад и примерно к десяти утра завтрашнего дня он будет готов.
— Хорошо. Жду вас в десять. Анъён.
— Анъён, госпожа Му Ран.
— «Так. А где там Хе Бин» — думает Му Ран набирая номер.
— Анъён, Хе Бин.
— Анъён, хальмони.
— Внучечка, ты сейчас дома?
— Да, хальмони.
— Хорошо. Зайди пожалуйста ко мне.
— Сейчас буду.
Минуты через четыре подошла Хе Бин.
— Скопируй себе, пожалуйста, все файлы под названием Ю Чжин и завтра подойди ко мне к одиннадцати часам со своими выводами. Ю Чжин не звони и впечатлениями с ней не делись, — в приказном тоне Му Ран предупреждает внучку. — И да. Считай что достоверность документов подтверждена. Это не фальшивки.
— Сейчас скопирую, — хмуро говорит Хе Бин и садится за комп.
На копирование ушло пара минут.
— Я скопировала, — Хе Бин встаёт. — Я могу идти?
— Всё, иди. А я отдохну. Анъён.
— Анъён, хальмони, — с хмурым лицом Хе Бин прощается с бабушкой и уходит.
Глава 25
Всех трясёт
Время действия: Двадцатое первое января, время час ночи. Место действия: Тюрьма Анян. Одиночная камера
Лежу на своём матрасике, ни кого не трогаю. Сна ни в одном глазу. Растёкся по полу, как дохлый кальмар. Чё только не делал что бы заснуть. Для начала посчитал баранов. Когда бараны закончились, добавил в общее стадо работников ФАН Ентертаймент, начиная с Ын Джу. Затем присовокупил айдолов. Закончил надзирательницами. Не помогло. Зато потренировал память на лица. Хоть один плюс. Сел помедитировал. Погонял энергию, лишнюю слил. После того, как я повредил стену выбросом, стало возможным сливать лишнюю энергию не прибегая к экстраординарным методам. Как будто заработал краник. Но сделать это можно только на проапгрейденом пальце.
Сегодняшний день, если можно так сказать, так как время уже за полночь, прошёл довольно гладенько. Охрану не сняли. Всё так же передвигаюсь в сопровождении четырёх надзирательниц. Единственное изменение, это переход на питание в столовой. В карцере кормили лучше. На завтрак клейкий рис с проростками сои, политый соевым же соусом и вонючее кимчи, от которого отказался. Плюс какое–то противное кофе. На обеде порадовали жиденьким супом из водорослей, абсолютно не вкусный рис с рыбной котлеткой и соевым соусом, овощной салатик, грамм эдак на пятьдесят, плошка с незабвенной кимчи и несладкий чай с малюсенькой булочкой. Кимчи удалось сменять на салатик у соседки по очереди. Почему–то после моего предложение бартера, соседка впала в панику и было ощущение, что готова была отдать мне всю свою еду, потребуй я это. Наблюдение за обедающими, показало, что некоторые зэчки, по виду более старшие по возрасту, забирали понемногу еды у своих товарок за столом и перекладывали к себе. Остальные терпели и не смели даже пикнуть. Дедовщина, а вернее бабовщина в действии. Я думаю, что если я это увидел не напрягаясь, то надзирательницы точно об этом знают. Во время ужина, работники столовой нанесли по мне коварный удар. Вручили мне вонючую кимчи с вонючим же тофу и чай с булочкой микроскопического размера. Пришлось удовольствоваться булочкой. Да, забыл сказать, ко всей этой еде прилагается хлипенькая одноразовая пластиковая ложка, которую я чуть не сломал, ковыряя котлету. Ушёл голодный. Бучу, по поводу нарушений договорённостей с На Бом, решил пока не поднимать. Дотерплю до пятницы, а там посмотрим.
За столом я сижу один и занимаюсь привычным по Кирин делом. Ха–ха. Изгойничаю. Местные обитатели даже обходят меня по дуге, всячески стараясь не обратить на себя моё внимание. Остальные столы забиты плотненько, по шесть человек на стол, а кое где и по семь. То–то у моего стола, помимо моего, ещё стоит всего один стул. Сегодня, на вскидку, в столовой около ста человек, а судя по остающемуся количеству еды в кастрюлях, имеется, как минимум, ещё одна смена. Просто мы не пересекаемся. Зэчки на меня стараются не смотреть и сразу же упираются взглядом в пол, если видят, что я на них обратил внимание.