– Да это ты, твою мать, останься! – он грубо встряхнул ее. – Вернее, в себя приди!
– Я в себе.
– Ну да, и поэтому собираешься хрен знает куда ехать. – Бросил куртку на пол, уткнул руки в боки. – Только не у всех такая работа, как у тебя, понимаешь?
Кавычки в воздухе изобразил на слове «работа».
– Я, знаешь ли, Сашенька, не фотограф-фрилансер, – продолжает. – Я инженер. Я до хрена усилий положил, чтоб на этой работе работать. И она мне нравится!.. Меня пока никуда не гонят, хотя в коллективе прекрасно знают, что я думаю обо всем этом. И мне есть, чем заняться здесь. Почему я должен куда-то валить?
– Не должен, Миш, конечно, не должен…
Сегодня она была настолько апатична, что даже самой себе стала скучна. Конечно, он прав, что решил уйти.
– Увидимся завтра? – он попытался поймать ее губы.
– Думаю, что нет…
Почесала щеку, чтобы поцелуй не состоялся.
– С какой целью летите?
Мальчик в окошке смотрел на нее и ее паспорт с напускной строгостью.
– Достопримечательности смотреть. Путешествовать, – улыбнулась она.
Но, видимо, была неубедительна. По крайней мере, мальчик продолжал почти с яростью листать ее паспорт.
– Да? Какие?
– Ну… Каньон Сказка… Озеро Иссык-Куль.
– А жить у кого будете? – впился в нее своими востренькими глазенками.
«Да пошел ты в жопу, мальчик! – хотелось ей заорать. – Какое тебе на хрен дело до моего Иссык-Куля!»
Но ответила крайне вежливо:
– У подруги. А на Иссык-Куле у нее знакомый пансионат держит…
Придумала какую-то подругу, какой-то пансионат.
– А кем работаете? – вскинул голову пограничный мальчик.
– Фотографом.
– Где – фотографом?
– В смысле – где? Нигде.
– Самозанятая что ли?
– Ну да.
– Оформлена самозанятость?
– Ну да. Через Гос… эти… услуги.
– Счастливого пути! – он одарил ее последним пристальным взглядом.
«Чтоб вы все сдохли», – мысленно прошептала она.
«И когда мы теперь увидимся?»
Ни «здравствуйте», ни «до свидания», ни «как ты себя чувствуешь». А раньше заботился. Типа. Ну спрашивал же, мол, выпила свои таблетки?
Теперь Миша спрашивает только: когда вернешься? Он не писал, что любит или скучает. Скорее, в его сообщениях звучало недоумение: как она, его Саша, могла разрешить себе покинуть его будни? Кто ей позволил?
В самом начале он еще написал забавно: «Почему ты выбрала такое экстравагантное место?»
Сказала бы я тебе, Миша, где сейчас экстравагантное место, да не буду, подумала она тогда.
Она его не блокирует, но и ничего не отвечает. Вскоре он во всех соцсетях занесет ее в черные списки.
Город поделен на квадраты. Почти каждый украшен видом гор. Будто картинку на стену аккуратно приладили. Кажется, до очередного перекрестка дойдешь, а там – вот они, горы, можно потрогать. Но они только отдаляются.
Вроде бы сразу прочитала, как добраться и до гор, и до каньона, и до озера, но так никуда и не поехала. Целыми днями просто лежала. Может потому, что таблетки в России забыла. Хотела купить их здесь, но фармацевтка (когда Саша зашла в аптеку, она громко говорила в трубку: «Я тебе на чистом крымскотатарском минуту назад объяснила, что происходит, но ты, видимо, совсем тупой!») сказала, что она бы рада помочь, но такие таблетки Кыргызстан не закупает. А аналог? А аналог, говорит, я бы и рада вам продать, но не положено, потому что препарат рецептурный. Она бы и рада… Но Саша видит, что крымская татарка не рада.
Ничему не рада.
Могла бы так и лежать, но привезенных с собой купюр становилось все меньше. Написала в чате: «Здравствуйте! Я фотограф из N, Россия. Сейчас нахожусь в Бишкеке. С радостью поснимаю вас в студии и на пленэре. Предпочтение – творческая съемка, ню, экспериментальные проекты».
Никто не отозвался. Может, тут всем нужны семейные съемки? И эти, как их, лав-стори? Или свадьбы придется снимать? Не дай бог.
«Ты всегда была слишком высокого мнения о себе, – складывала губы недовольной ниткой ее мать все те годы, что Саша зарабатывала на жизнь фотографией. – Чем тебе свадьбы не угодили?»
Про «высокое мнение» она сказала и когда Саша объявила, что уезжает. И больше ничего не сказала. Отчасти поэтому Саша и не сомневалась, что правильно поступила.
«Здравствуйте! Меня зовут Эльзада, я руковожу шелтером для женщин в Бишкеке. Увидела, что вы профессиональный фотограф. Очень понравились ваши работы! И я хотела попросить вас об услуге. Сегодня… Если вы свободны… Но мы заплатить не сможем. Проект у нас некоммерческий. Мы помогаем девушкам, которых украли. Если вы согласны уделить нам немного времени, расскажу поподробней».