Он протянул квитанцию. Лицо Зотова посерьезнело, глаза сузились.
— Без машин, оборудования, примитивной техникой?
— С одним только вашгердом. Причем я был, можно сказать, не работник, мне приходилось трижды в день купать лошадей в озере, они шалели от гнуса... Сколько вы нам можете предложить?
— Мне надо посмотреть участок.
— Но, видите ли, мы очень спешим.
— В таких делах спешить нельзя.
— Мы вам расскажем все, как на духу, Вадим Петрович,—вмешался Бронислав.—Мы продаем богатейшую концессию, но вынуждены сделать это как можно скорее, дорог каждый день. Есть человек, который хочет во что бы то ни стало отобрать у нас этот участок...
Он рассказал об обстоятельствах гибели Николая, об исправнике Долгошеине и золотопромышленнике Гораздове.
— Лучшее доказательство ценности нашей концессии то, что Долгошеин хочет ее аннулировать, даже идя на преступление, изображая нас убийцами Николая.
— Как далеко отсюда участок?
— Десять дней пути.
— Дорогу знаете?
— Знаем. То есть я знаю, я лучше ориентируюсь на местности.
— Тогда вы и поведете.
— Но мне нельзя.
— Почему?
— Я ссыльный, приписан к волости Старые Чумы, а там — Забайкалье.
— Искать там золото вам можно было, а теперь нельзя?
— Видите ли, я сделал это ради Николая, меня золото не интересует. Золото в Синице было как бы приданым Шулима, а Николай очень хотел обеспечить дочь, прежде чем самому жениться и поселиться в тайге. Я пошел, потому что мог быть ему полезен, да и риск встретить кого-нибудь в той глуши был почти равен нулю. Сейчас обстоятельства изменились. Мы там встретим исправника. Сегодня семнадцатое июля, его вызвали в суд, слушается дело наследников Водонозова, а завтра-послезавтра он сможет двинуться и путь.
— Что касается последствий вашего пребывания на Синице...
— Надеюсь, вы сохраните это в тайне!
— Конечно, не сомневайтесь. Вообще вы там не были, едете со мной впервые по моему указанию. Вы работаете у меня.
— Кем?
— Сам не знаю. Что-нибудь придумаем... Я в хороших, можно даже сказать, дружеских отношениях с генерал-губернатором. Он разрешит ссыльному сопровождать меня в тайгу, под мое честное слово, разумеется.
— Что ж, под ваше честное слово, что мне ничего не будет, я поеду.
— Мы знали, что обращаемся к человеку, которому можно все рассказать, не опасаясь, что он захочет воспользоваться нашей бедой! — с воодушевлением воскликнул Шулим.
— Тут вы ошибаетесь. Я бы сам себя не уважал, если б не пользовался подобными обстоятельствами. Но я соблюдаю меру.
Он позвонил. Вошел Любочкин.
— Записывай. Инженеру Вельяминову подготовить изыскательную партию в район Синицы. Взять с собой десятника Мельгунова и пять человек старателей... Дорога туда займет десять дней. Детали пусть он согласует с господином Найдаровским. Отправление завтра в семь утра.
— Вадим Петрович, завтра никак не успеть...
— Я сказал завтра в семь, даже если ему придется не спать всю ночь. Вы свободны.
Любочкин вышел.
— Вы, господа, останетесь у меня.
Он черкнул в блокноте несколько фраз, вырвал листок.
— Передайте это, пожалуйста, управляющему домом, он предоставит вам комнату и питание. Я бы охот7 но с вами поужинал, но у меня масса дел перед отъездом... Итак, до завтра!
Они вышли.
— Вот это я понимаю, американский темп,— подытожил Шулим их впечатления, вертя в руках записку к управляющему.
Им незамедлительно отвели комнату и принесли обед. После обеда пришел Вельяминов, высокий, худой, молчаливый, доверенное лицо Зотова, который платил инженерам лучше, чем государство, но воровать не разрешал.
Изучив карту, Бронислав пришел к выводу, что идти надо не через Старые Чумы, а напрямик по тропе, проложенной охотниками и спиртоносами, тогда они через пять дней выйдут чуть повыше их дома, а оттуда останется еще всего дня три незнакомого пути.
— Вы не заблудитесь? — спросил Вельяминов.
— Нет, если мы найдем дорогу, по которой шли с Николаем. Он делал зарубки.
— Да, это все же большая экономия времени, восемь дней вместо десяти.
Потом они отправились на конюшню выбирать лошадей. Шулим взял себе десятилетнюю спокойную кобылу, Брониславу же приглянулся четырехлетний жеребец в яблоках, с белыми ногами, что будто бы приносит счастье. Ему вспомнился прочитанный в гимназические годы роман о молодом отпрыске обедневшего рыцарского рода, который вдвоем со слугой отправился искать счастье на таком вот белоногом скакуне и благодаря ему нашел невесту, завоевал славу и деньги.