Но вернусь к материалам Хирена. Второй очерк, опубликованный через день, написанный на большом психологическом накале, назывался «Ночь на броне». Автор нашел интересную тему.
На броню танков наши солдаты поднялись зимой сорок второго года, в самые тяжелые дни подмосковных боев. Поначалу затея с танковым десантом выглядела довольно рискованно. Начать с того, что танкисты укрыты толстой броней, а десантники никакой защиты не имеют. Танки проникают в самую гущу вражеских войск — как же допускается, что простые смертные принимают на себя огонь, предназначенный для толстой брони? Какова психология тех, кого определили в танковые десанты? Одни на броне, другие под броней. Да, вопрос непростой!
Хирен и раскрывает особенности этой трудной и опасной, но очень важной профессии. Написал он и о психологии бойцов на танке, о взаимоотношениях и взаимодействии в бою танкистов и десантников и, что особенно важно, о подготовке десантных групп, их тактике, которые должны оградить пехотинцев на броне от лишних потерь.
В исключительной важности подготовки десантников, их взаимодействии с танкистами я сам убедился, когда побывал летом сорок второго года на Воронежском фронте в 6-й армии генерала Ф. М. Харитонова. Шел жестокий бой с наступающим противником. Командарм решил подкрепить наши войска танковым десантом. На небольшой лесной полянке стояло с десяток танков, готовых к бою. Напротив выстроился взвод пехоты только что прибывшего молодого пополнения. Никогда они не участвовали в десантных операциях, да и вообще не сидели на броне танков.
И вот, даже не познакомив их с танкистами, усадили на машины и последовал приказ: «В бой!»
Умчался десант по лесной дороге к «передку». Не прошло и получаса, как все танки вернулись на КП армии, а на них — ни одного десантника.
— Где пехота? — спросил Харитонов.
Как только вышли из леса, они сразу же соскочили с танков, идут сюда.
Вскоре подошли десантники. Командарм не стал их ругать, не стал попрекать и танкистов — понял свою ошибку. Танковый десант надо готовить, и основательно готовить! Очерк Хирена как раз и давал пример подготовки и правильной организации десанта.
На фронтах ничего существенного не происходит, но в партизанской войне не было и не могло быть затишья. Об этом можно судить и по нашим публикациям. «Богдан Неуловимый» — так называется очерк Евгения Габриловича об одном из руководителей партизанского отряда на Украине — Богдане. Фамилии других партизанских командиров мы не называем, чтобы оградить их семьи, проживающие на оккупированной территории, от мести эсэсовцев и полицаев. Конечно, Неуловимый — прозвище.
А неуловимый он потому, что, совершая рейды на сотни километров, появляясь неожиданно то здесь, то там, Богдан, закончив операцию, неизменно оставлял записку: «До скорого свидания. Богдан». Немцы не раз пытались захватить Богдана и его отряд, но безуспешно. А однажды, когда врагам, окружившим его, казалось, что он в их руках, отряд выскользнул, а на стоянке остались лишь пустые банки и записка: «До скорого свидания. Богдан».
Тот, кто увидел бы партизанский отряд Богдана на марше, не сразу бы разобрался, с кем имеет дело. Более половины отряда — в немецкой форме, часть — в штатской одежде, пошитой где-нибудь в Ровно или Луцке, кое-кто — в словацкой одежде, в польской конфедератке. А в обозе — костюмы, годные для любой партизанской операции: тут и эсэсовские мундиры, и штаны итальянских солдат, и украинские рубахи, и гражданские пиджаки. Недаром при приближении Богдана к какому-нибудь селу полицаи некоторое время пребывают в полном недоумении:
— Партизаны! — кричит один полицейский другому. — Звони в комендатуру, поднимай тревогу.
— Да откуда у нас партизаны? — отвечает другой. — Не видишь — это немцы. Поднимем тревогу — они нас с тобой отдерут.
Вскоре, впрочем, доподлинно выясняется, кто прибыл.
Бойцы Богдана Неуловимого — в большинстве своем люди мирных довоенных профессий. Немало среди них тех, кто был угнан в Германию и бежал с немецкой каторги. Вот Валя 3., сирота, воспитанница детского дома. Она была угнана в Германию и работала на подземном заводе. Бежала. Прошла всю Германию, Польшу. Подолгу голодала, днем пряталась в лесу, шла только ночами. В лесу ее и подобрали партизаны — полумертвую от голода, больную. Валя оказалась лихой партизанкой. Был случай, когда она привела в свой отряд 17 словацких солдат, сагитировала их сдаться партизанам. Она проникала в расположение врага, сутками сидела, укрывшись, возле немецких штабов, побывала даже однажды на балу в немецком офицерском собрании.