В феврале 1967 г. потерпело аварию другое западногерманское судно — теплоход Ильза Зуир. Во время шторма произошло смещение груза леса. Образовался крен, временами достигавший 40°. С судна запросили помощь. Вскоре команда оставила борт теплохода. Спасательные корабли еще не достигли района аварии, когда судно опрокинулось вверх килем. Но оно не затонуло. Шведский буксир Ахиллес взял опрокинувшийся теплоход на буксир и в таком состоянии благополучно привел его в порт.
Необычайное спасение судна, которое долго не хотело тонуть, было проведено в 1956 г. в Тихом океане. В один из туманных мартовских дней в Японском море американское грузовое судно вклинилось носом в кормовую оконечность японского танкера. Американское судно лишилось носа, однако самостоятельно добралось до порта, имея на борту спасенных японских моряков. Танкер затонул, но… не полностью. Из воды чуть выступала его носовая оконечность. За нее спасатели и закрепили буксирный трос. В таком почти затопленном состоянии судно привели в мелководный район. При помощи понтонов корму аварийного судна удалось несколько приподнять. Дальнейшая буксировка судна на верфь уже не представляла трудностей.
«Без спасения нет вознаграждения»
Эта старинная формулировка морского права выражает основное условие проведения спасательных операций на море. Иногда это приводит к возникновению довольно любопытных положений. Вот одна поучительная история, которая заслуживает того, чтобы напомнить о ней.
«Простой матрос проявил стойкость!» «Один из всего экипажа на опрокинутом судне!» «Капитан и офицеры бросили парусник на произвол судьбы!» Под такими кричащими заголовками газеты сообщили о необычайном 13-дневном плавании матроса Дени и многодневном судебном разбирательстве его дела.
26 октября 1902 г. в Валенсийском заливе трехмачтовый парусник Турни французской компании Дор попал в зону мощного шквала. Порыв ветра так резко накренил его, что груз в трюмах сместился, и судно легло на борт. Палуба Турни наполовину оказалась в воде. Однако водонепроницаемость люковых закрытий не нарушилась, и вода не поступала внутрь корпуса.
Проходившее поблизости пассажирское судно сняло с Турни экипаж. Когда подсчитали спасенных, выяснилось что одного матроса по имени Дени — нет. Решили, что его смыло волной и он утонул. На пассажирском судне сделали «проэллу» — небольшой восковой крест, который кладут в гроб вместо тела погибшего в море, и полным ходом покинули место аварии. Капитан, связанный жестким расписанием, отказался даже совершить обычную в таких случаях циркуляцию вокруг гибнущего судна. Нужно было наверстывать упущенное время! К тому же капитан был убежден, что Турни вот-вот затонет. «Без сомнения, — заявил он, — судьба парусника решена. Скоро он окажется на морском дне».
Однако Турни не погиб. Крен оставленного на произвол судьбы судна еще некоторое время увеличивался, но когда море успокоилось, прекратилось и увеличение крена. Судно, лежа на борту, слегка покачивалось на небольшой волне…
Пять дней спустя, в ночь на 1 ноября, с шедшего под военным флагом транспорта Изер заметили дрейфующее в неестественном положении судно. Это был Турни. Ветер свежел, начался шторм, но командир Изера приказал взять брошенный парусник на буксир. Делалось это отнюдь не для спасения Турни: просто следовало удалить полузатопленный объект, представляющий опасность для судоходства. Конечно, проще было бы взорвать аварийное судно, но на Изере не оказалось взрывчатки.
Подойти вплотную к Турни, чтобы завести буксир, было нелегко. Мешали волны и необычное положение аварийного судна. И вот во время одного из маневров с Изера заметили на паруснике человека. Знаками он показывал, что остался на судне один. Изер снова приблизился, и с его борта закричали: «Ближе подойти не можем. Бросайтесь в воду, мы вас вытащим!» Ответ всех поразил. Человек на паруснике — а это был матрос Дени — заявил, что он просит не о спасении, а требует лишь подать буксирный конец. Он наотрез отказался покинуть Турни. Тон его голоса и жесты показывали, что одинокий моряк безусловно отдает себе отчет в совершаемых действиях.