Она даже не спросила, откуда мы знаем, что она -- Ринка. Даже не удивилась. Не стушевалась. Не обиделась. А почему мне хотелось обратного? Потому что мне было на нее наплевать! Мне было на Гошу наплевать. На Машку. На всю эту романтику и мечтателей.
- Твои сказки вредны, - продолжил я. - Они мешают жить реальной жизнью и некоторые, - я зыркнул в сторону Машки, - верят им безоглядно.
- Не читайте, - пожала плечами Ира.
- Идите к бабушке, - повернулся я спиной. - Пошли, Машка.
Сестра потеряла дар речи от моей неожиданной наглости, а Ирина вскинула брови и продолжила подъем. На пятый?..
- Твоя бабушка -- Анна Пал-на? - не удержался я от догадки.
Ирина обернулась. Спокойно. Правда, лицо каменное, без всяких там улыбок. Наверное, удалось уязвить. Я в душе потер ладони.
- Вы с ней знакомы?
- Пренеприятная особа, - процедил я сквозь зубы. - Теперь понятно, в кого внучка удалась.
- Вы пытаетесь самоутвердиться? - уточнила Ирина вдруг, засовывая руки в карманы. - Понимаю, вы были не в духе, когда я пришла, но прицепиться как репей и говорить гадости...
Машка перебила ее начинающуюся гневную тираду:
- Простите, сама не знаю, какая муха его укусила! - и толкнула меня к лестнице вниз. - Просто Мишель обо мне печется, не хотел одну отпускать, вот и пошел... Не сердитесь... Можно я вас в друзья добавлю?
Ирина смерила меня взглядом сощуренных глаз, как победитель.
- Люди должны следовать за звездами -- большей чуши я не видел, - добавил я злорадно.
- Мишель! - в ужасе воскликнула Маша. - Тебе же нравилось!
- Перенравилось, - отрезал я, усмехаясь поползшим вниз уголкам губ Ирины. Снег на ее шапке потаял, и теперь стояла она вся мокрая и взъерошеная, как воробей в луже.
Она просто повернулась спиной и продолжила подъем. Но в меня уже вселились незнакомые мне доселе бесы. И хотелось насолить всем, кому только можно.
- Анне Пал-не привет! - крикнул я погромче в спину Ирины. Не знаю, что на меня нашло. Точнее, знаю. Полное сумасшествие. Лампочка на четвертом вдруг моргнула и погасла. Дом погрузился во тьму. Порыв ветра и гулкий стук ветки в подъездное окошко напомнили о штормовом предупреждении. Видать, оборвало провод. Как предсказуемо. И больше никакого электричества на выходные.
Иринины шаги замерли всего на мгновение, и в тишине послышался тихий возглас в ответ на неожиданную темноту. Не ругательство, не страх, а просто удивление. В любой другой момент я бы умилился, пожалуй. Почувствовал -- эта девушка милая. А сейчас мне хотелось подкрасться в темноте и напугать до смерти, не давать спуску, не знать пощады. Поколебать эту ее безмятежность любым способом.
- Идем, - шепча, дернул я Машку за рукав, прикоснулся к перилам и покрался наверх.
- Зачем? - недоуменно переспросила сестренка, переключаясь на шепот вслед за мной.
Не успели мы докрасться до пролета, а Ирина постучала в дверь Анны Пал-ны. Ее светлый пушистый облик терялся на грани подъездной тьмы и синеватого свечения телефонного экрана.
- Бабушка, это я! - постучала Синица еще раз.
Даже тут, внизу, где мы замерли, не шевелясь, в темноте, пытаясь раствориться в отдаленном ветре штормовой ночи, было слышно, как шлепают тапки Анны Пал-ны, и как она ворчит:
- Бабушка, бабушка... На ночь глядя притащилась...
Я даже посочувствовал Ирине на момент. Но лишь на момент. Сейчас я не желал ей ничего доброго. Ничего. Мне казалось, что она одним своим взглядом сделала из меня злодея, не мог понять, почему, и из этой роли выйти был просто не в силах.
Я решительно поставил ногу на первую ступень последнего пролета. Замок Анны Пал-ны щелкнул. Недолго думая, я перемахнул через пару ступенек, чтобы вовремя гаркнуть разбеспечным голосом:
- Доброго вечера, Анна Пал-на!
Старушечий ух и вмиг потухшая свечка, со звоном ударившаяся подсвечником о пол, возвестили об успешности моей миссии, но не порадовали. Лишь раззадорили.
Иринин телефон все еще светился, выхватывая из темноты гневно сведенные брови.
- Как вы можете, Михаил Александрович! - вот и все, что мне досталось. - Бабуля, - Ринка проскочила в дверь, подхватывая по дороге блеснувший дореволюционным старьем подсвечник, - мало ли дураков на свете, все в порядке.
А потом дверь захлопнулась. Я сжал кулаки. Мне кажется, или меня только что обозвали дураком?.. Палец сам по себе потянулся к звонку, чтобы впиться в него. Но я забыл про свет. Звонок не прозвонит. Я занес кулак, не понимая, что делаю. Мою руку перехватила Машка.
- Мишель, что ты делаешь! - прокричали мне в ухо, и мы едва не слетели с лестницы. Если б я инстинктивно не схватился за подвернувшиеся под руку перила.