Эмиль и Эрик, уже спохватившиеся и вылетевшие почти вовремя, выглядят возмущенными. Эмиль даже пихает Змея кулаком в плечо и что-то обвиняюще ему рычит, указывает вслед уезжающей с нами тачке. Да-да, угадал. Только вы уже нас не догоните. Через час мы уедем из гостиницы в аэропорт, и белый самолетик вернет меня к моей спокойной жизни, в которой нет места таким непристойностям, как танго сразу с двоими партнерами и предварительными ласками на десерт.
Я снова вспоминаю два крепких горячих тела, стискивающих меня с двух сторон, будто служащие мне всей необходимой опорой. Васильково-синие глаза Эмиля… Мягкий шелк волос Эрика… И тихонько хихикаю, плотнее сжимя бедра, чтобы покрепче удержать внутри себя это сладкое жжение. Более эксцентричное прощание с Берлином было сложно представить.
Такое уже не забудешь. Даже если и захочешь. А я захочу — уже утром, когда протрезвею и вспомню, что такое приличия.
Ох, мальчики, мальчики…
Интересно, скольких дурочек они уже таким образом развели?
Хотя…
Какая разница? Я ведь все равно их никогда не увижу…
1. Настя. Побег
Ей двадцать пять. Замужем. В Москве.
Ноги подгибаются!
Им будто и плевать, что до дома Алинки остается еще добрых пятьдесят метров, они хотят отказать мне прямо здесь, сейчас, потому что «ну как же можно — с этим на душе переходить дорогу? Пусть нас лучше переедут белазом, так мы хоть быстренько помрем, а так — еще не пойми сколько будем мучиться».
И тут мне сложно спорить. Так оно и есть на самом деле.
В конце концов — не каждый день застаешь мужа в одной постели с любовницей…
Мужа, с которым ты со школы вместе! Вокруг которого ты строила весь свой маленький, оказавшийся таким хрупким мир...
Переход наконец-то заканчивается, и я все-таки останавливаюсь, чтобы стереть с лица слезы, да и глаза промокнуть не помешает. А то уже совсем не вижу, куда иду. Врезалась в какого-то мужика, он меня обматерил и назвал… Ну, это он махнул. Корова из меня не выйдет, разве что если меня умножить на три. Слишком много я ношусь по делам, чтобы быть этим самым жвачным.
Хороший квартал у Алинки.
Тихий.
Да, до метро пилить пятнадцать минут, но зато — не ехать сорок. Нет, я, конечно, уже давно пользовалась благами «столичной квартиры», но все-таки у нас квартира была менее удачно расположена.
— Зато к студии близко, — пожимал плечами Дэн, когда я жаловалась на мигрени от шумящей под окнами наземной части метро. Менять квартиру мы не стали…
Дэн.
От этого имени в груди все сводит, будто два великана сейчас выкручивают меня в разные стороны, пытаясь выжать из меня последние соки.
Денис Назаров — мой любимый неверный муж — этим именем меня сейчас можно разрезать пополам и покрошить на мелкие кусочки.
Пять лет в браке. Шесть лет отношений.
Предпочитает видеть в своей постели тощих блондинок вместо отправленной к маме жены…
Тошно.
Я еще два часа назад выходила из метро, думала, что же такого приготовлю на ужин — Дэнчик же, поди, за неделю соскучился по домашней еде, а за дверью квартиры меня ждали сладкие охи и ахи, доносившиеся из-за двери спальни.
— Настена! — Алинка окликает меня со своего балкона. И даже с третьего этажа видно, какая у моей подружки суперская форма. В прошлом она у меня фигуристка, сейчас — тренер-хореограф...
— Привет! — Я задираю голову, глядя на неё. — Пустишь меня?
— Нет, на улице сиди, — ехидно откликается мне Алинка, но тут же уходит в квартиру. К домофону пошла.
На ступеньках я обгоняю пожилую Клавдию Семеновну, соседку семейства Черненко по площадке.
Оперная певица между прочим. Голос у неё просто потрясающий! Слушать его из-за стены мне нравилось не меньше, чем в зале.
Домофон не успевает прозвонить даже один раз — Алинка была на изготовке.
Я придерживаю дверь для Клавдии Семеновны.
— Спасибо, Настасья, — церемонно роняет эта дама, проходя в дом и неторопливо проплывает мимо меня, останавливаясь, чтобы поболтать с консьержем.
Грузовой лифт не работает, в моем распоряжении целый обычный, на меня точно хватит.
Я нажимаю на кнопку этажа и бросаю косой взгляд в зеркало.
Мда. Кожа бледная, волосы блеклые, под глазами тени как у панды. А ведь это я еще старалась, не плакала в метро.
Вот именно в таком виде и нужно идти к старой подруге, которую ты видела последний раз три года назад! Как же еще-то донести, что в жизни у тебя все просто отвратительно?!