Новые воззрения и знания проходят три стадии. Первая: этого не может быть, потому что не может быть никогда. Вторая: в этом что-то есть. Третья: это знает каждый. Приведем аналогию. Очень немногие люди на Земле лично бывали на о. Пасхи и лично убедились в существовании его знаменитых статуй. Скорее всего, таких людей намного меньше 5% общего народонаселения. Однако для того, чтобы в существование острова и его колоссов поверили все, оказалось достаточным опубликовать несколько фотоснимков и книг (на фоне благожелательного общественно-научного мнения). Следовательно, знания очень немногих очевидцев могут без труда рассеять сомнения большинства, и в отношении острова Пасхи давно применима классификация "это знает каждый".
Однако если появляются многие тысячи очевидцев, предъявляющие фото-, кино- и видео доказательства существования феномена НЛО, их наблюдения и знания (в условиях остро негативного научного мнения) подвергаются осмеянию или игнорированию ("этого не может быть, потому что не может быть никогда"). В то же время показания всех этих же очевидцев, если бы они выступали как свидетели по какому-то уголовному делу, были бы скрупулезно подшиты к соответствующим томам и послужили бы основанием для вынесения судебного приговора. Дело тут, думается, прежде всего, в страхе перед явлением, которое не может быть объяснено в рамках официально существующих научных дисциплин, и в несомненной засекреченности информации по этой тематике.
Конечно, наряду с сугубо нигилистским и высокомерным отношением имеются и иные подходы к объяснению рассматриваемого явления. Существует, например, категория "осторожных" исследователей, не говорящих ни четкого "да", ни внятного "нет", к числу которых можно отнести П. Бруксмита [328], Ю. Фомина [226] и некоторых других. Позицию таких авторов можно отнести к стадии "в этом что-то есть".
Некоторые известные авторы-психологи склонны рассматривать сам феномен не в физической, а в идеалистической плоскости, как явление чисто психологического характера (К. Юнг [389], С. Гроф [87, с. 124—126] и другие). Безусловно, в этих работах есть интересные и оригинальные идеи, но, к сожалению, в этих трудах полностью игнорируются имеющиеся объективные свидетельства и критерии, в том числе и физические.
О том, что мы сейчас переживаем вторую стадию, говорит и то, что в 1990-х годах о НЛО, как о непознанном явлении всей обозримой истории человечества, начали упоминать учебники астрономии и природоведения. Появились даже вузовские курсы по теме аномальных явлений. В настоящее время на темы уфологического содержания можно писать научные диссертации. Конечно же, эта тенденция в принципе может внести свой положительный вклад в формирование мировоззренческой базы будущих поколений и со временем может привести к качественному изменению официальной точки зрения на проблему НЛО.
Для ознакомления с некоторыми сугубо документальными данными и показаниями очевидцев автор посоветовал бы прочесть книги Г. Колчина [122, 123], А. Хайнека [380], Б. Шуринова [254] и Ф. Корсо [340]. В комплексе они дают достаточно полную научно-феноменологическую картину явления и описывают существующие методики дезинформации населения и исследователей НЛО. В них также выдвигается ряд любопытных гипотез, пытающихся объяснить тайну НЛО. Анализ их выходит за рамки данной работы, поэтому интересующиеся могут ознакомиться с ними самостоятельно. Что же касается первичного материала и доказательств, то их уже давно накоплено столько, что у любого человека, ознакомившегося с ними, поводов для сомнений не останется.
Вместе с тем с сожалением приходится констатировать, что на сегодняшний день ни одна аналитическая работа по теме уфологии не предлагает полномасштабной теории феномена НЛО. Мы как бы видим множество отдельных кусочков мозаики по-отдель-ности, но не видим самой "картинки". Между тем прорыв именно в этом направлении сулит наибольшие перспективы. Повторюсь: не перечисление бесчисленных феноменологических подробностей и формулирование целей и задач какой-то (одной из множества) ВЦ, а изложение целостной картины мироздания, объединяющей весь комплекс уфологических и парапсихологических явлений, вопросы духовности и смысла жизни, экологию и множество сопряженных с ними дисциплин. Появление подобной модели помогло бы ликвидировать психологический барьер, существующий в отношении уфологии у многих ортодоксальных ученых.
По мнению автора, успешным для создания такой модели мог бы оказаться глубокий анализ накопленного и нового материала по теме измененных состояний сознания, включая виртуальные технологии и метод ДВ (дистанционного восприятия или remote viewing). Под дистанционным восприятием понимается способ сверхчувственного приема информации о некоем объекте, субъекте или явлении, удаленном от оператора в пространстве и/или во времени.
Существует несколько разных методик (так называемых "протоколов") сеансов ДВ, однако характерной деталью чаще всего является отсутствие первоначальной информации по данной теме (работа со "слепыми целями"). Присутствующий на сеансе помощник-гид лишь сообщает условный (как правило, цифровой) код "цели", которой может быть что и кто угодно. В ходе сеанса дальновидения оператор ДВ с помощью определенных методик погружается в измененное состояние сознания, и в идеальном случае начинает получать нужную информацию, и записывает и/или сообщает ее помощнику-гиду. При этом нечто вроде его полевого двойника оказывается в требуемом месте либо "подключается" к некоему "банку данных".
В годы холодной войны метод дистанционной перцепции и ясновидения порой активно и небезуспешно применялся для получения разведданных об особо засекреченных объектах и субъектах. В 1995 году, пытаясь погасить ажиотаж вокруг метода ДВ, руководство ЦРУ объявило, что считает этот метод неэффективным. В результате эффект оказался диаметрально противоположным. После этого строго законспирированные операторы ДВ (такие как Инго Свои, Д. Морхаус, Дж. Макмонигл, Э. Деймс, Э. Мэй и др.) начали давать интервью, публиковать статьи и книги по данной теме и даже открывать курсы по подготовке онераторов.
Уникальный международный эксперимент по дистанционному восприятию под названием "Нибиру", проведенный в 1997 году при участии российских реципиентов и специалистов из Новосибирска (Международный институт космической антропологии), дает основания возлагать на этот метод определенные надежды. В ходе эксперимента оператор ДВ находился в установке, именуемой "зеркала Козырева", на Диксоне, а реципиенты — в Новосибирске и Стоунхендже. Никто из реципиентов не знал темы трансляции; известно было лишь время сеанса. Оператор формулировал вопросы и передавал образы, ассоциируемые с планетой Нибиру и соответствующими древними изображениями. Обработка полученных данных показала, что 80% полученных в ходе эксперимента образов не содержали транслируемые символы, но содержали образы, соотносимые с земными культурами различных периодов и регионов. Среди полученных реципиентами символов было немало очень похожих на шумерскую клинопись.