Глава 22
Темные Ангелы из отделения Захариэля собрались у аппарели «Грозовой птицы», чтобы выслушать последние наставления сара Хадариэля перед первым сражением на поверхности Сароша.
«Грозовые птицы», стоящие на пусковой палубе левого борта, были готовы в любой момент вылететь к видневшейся внизу планете, и все присутствующие с нетерпением ожидали начала атаки. Возглавлял высадку десанта сам Лев, и Захариэль, несмотря на боль, причиняемую незажившими ожогами, полученными во время нападения на «Непобедимый разум», принимал участие в операции, поскольку прошел необходимое для библиария обучение.
Немиэля назначили руководить одним из отделений Льва, и, несмотря на лихорадочное возбуждение, овладевшее перед битвой каждым воином, Захариэль не мог не ощутить укола ревности из-за включения брата в группу примарха. Лютер не принимал участия в миссии, и его отсутствие сильно удивило Захариэля, но он увидел, как помрачнело лицо Льва, когда Хадариэль упомянул имя его заместителя, и желание выяснять причину его отсутствия мгновенно пропало.
— Похоже, нам предстоит опасная вылазка, — сказал Аттиас, и Захариэль был рад услышать знакомый дружеский голос.
Аттиас стал прекрасным Астартес и надежным боевым братом.
— Мы всегда сталкиваемся с опасностью, — процитировал Элиат одно из учений Легиона.
Он тоже с честью преодолел все испытания Астартес и теперь был одним из лучших тяжеловооруженных воинов Легиона.
— Мы же Астартес. Мы — Темные Ангелы. Нам не грозит смерть от старости. Смерть или слава! Верность и честь!
— Верность и честь, — повторил Аттиас. — Понимаешь, я совсем не против опасности, я только хотел знать, основана ли наша стратегия только на действии экспериментального устройства. А если бомба не сработает, что тогда? Если нас ждет разочарование, мне бы не хотелось иметь в запасе только внешность Элиата.
Собравшиеся вокруг воины дружно рассмеялись. Даже сам Элиат, чье широкое, плоское лицо и плотное телосложение давно служили мишенью для дружеских шуток.
— Лучше уж моя внешность, чем твое искусство фехтования, — парировал он. — Можно лишь надеяться, что противника отвлечет свист твоего меча, пока ты раз за разом промахиваешься.
— Мы — Темные Ангелы, — заговорил Хадариэль, и смех прекратился. — Мы — Первый Легион, воины Императора. Ты спрашивал, доверимся ли мы знаниям механикумов и мудрости брата-библиария? А я спрошу: как же им не доверять? Разве наука не освещает путь всего Империума? Разве наука не лежит в основе наших главных принципов? Разве это не краеугольный камень, на котором построен фундамент общества будущего? Да, мы доверимся нашей науке. Мы доверим ей свои жизни, как вверяем себя и все человечество управлению Императора, возлюбленного всеми.
— Прости, магистр, — пристыженно сказал Аттиас. — Я не хотел никого обидеть.
— Здесь нет никакой обиды, — ответил Хадариэль. — Ты задал вопрос, а в этом нет вреда. Если настанет время, когда Темные Ангелы предпочтут избегать вопросов, значит, мы утратили свои души.
Захариэль, слушая магистра ордена, всматривался в лица окружавших его людей. Некоторые были ему знакомы еще по Калибану, и братские и воинские узы, их связывающие, были крепкими, как керамит. Вернее, еще крепче, поскольку керамит можно было рассечь соответствующим оружием, но верность братьям, как считал Захариэль, разрушить было невозможно.
— Магистр ордена прав, — сказал Захариэль, вспомнив давно услышанные слова. — Мы, Астартес, созданы, чтобы служить человечеству. Мы — Темные Ангелы и на полях сражений следуем руководству Льва. А он говорит, что выигрыш в битве определяется способностью быстро адаптироваться к изменяющимся условиям. Побеждает тот, кто быстрее извлечет пользу из сложившейся ситуации. Мы получили мощное оружие, чтобы разбить противника, и было бы глупо им не воспользоваться.
— Значит, мы им воспользуемся, — сказал Элиат. — Я надеюсь, ты простишь мою смелость, но я знаю тебя достаточно давно, чтобы предположить, что в твоей голове уже созрел план. Изобретение — это только часть того, что нам необходимо. Нам нужен еще и план, чтобы им воспользоваться. У тебя он есть?
— План есть, — согласился Хадариэль.
Пока он излагал свой план действий, Захариэль снова обвел взглядом лица воинов и на каждом увидел выражение непоколебимой решимости.
Сарошанцы обречены, просто они еще не знают об этом.
Время приближалось к полудню, и палящее солнце достигло зенита.
Для коренных жителей Сароша это было самое спокойное время дня, обычно проводимое в дремоте в тени своих жилищ, пока не спадет самая сильная жара. Но недавно прибывший на планету военный контингент армии Империума, не говоря уже об Астартес, не следовал местным обычаям.
Четыре штурмкатера с воем и ревом пронеслись низко над пустыней, направляясь к своей цели — небольшому селению из сборных построек, определенных с орбиты как горнодобывающая база Один-Зета-Пять.
Захариэль сидел у дрожащего фюзеляжа ведущего штурмкатера, рвущегося сквозь атмосферу планеты навстречу битве. Вокруг с оружием в руках расположились Темные Ангелы, готовые сурово отомстить за нападение на их корабли и гибель товарищей. Эта война была начата сарошанцами, но Темные Ангелы твердо решили довести ее до конца.
— Лев обращается ко всем участникам десанта, — предупредил по воксу их командир.
Несмотря на недавно проявленную примархом суровость, звук его голоса, как и раньше, завораживал Захариэля.
— Цель миссии подтверждена, это горнодобывающая база Один-Зета-Пять. Действуйте по принятому плану операции.
Все группы стали подтверждать свою готовность, и по каналу связи раздался целый хор голосов.
«Грозовые птицы» представляли собой оборудованные тяжелой броней десантные корабли, предназначенные для доставки отделений Астартес в самое пекло сражений. Все суда сверкали черной краской и согласно геральдике Легиона были украшены эмблемами в виде крылатого меча, повернутого острием вниз.
— Мы готовы, мой лорд, — произнес Хадариэль, и Захариэль услышал в голосе магистра ордена оттенок нетерпения.
Это чувство разделяли и все остальные воины.
Напротив Захариэля сидел Элиат; кресло штурмкатера казалось слишком тесным для его широких плеч и массивного корпуса. Этот воин, даже по меркам Астартес, представлял собой внушительное зрелище. Заметив взгляд Захариэля, Элиат кивнул.
— Теперь уже скоро, — произнес он. Его друг еще не надел шлем, и ему приходилось кричать, чтобы быть услышанным в грохоте двигателей. — Пришло время дать сдачи, верно?
— Да, точно, — ответил Захариэль.
— Магистр, а как будет осуществляться высадка? — спросил Аттиас.
— Чтобы спуститься, мы воспользуемся прыжковыми ранцами, — ответил Хадариэль. — Нам приказано всей группой покинуть корабль на высоте пятисот метров. Приземление намечено в открытой местности к северу от базы. Оттуда начнется поочередная зачистка зданий, пока мы не встретимся со Львом и его людьми, идущими с южной стороны. Вряд ли стоит ожидать ответных действий противника, но мы должны их предусмотреть.
Все Астартес внимательно слушали слова своего командира. Захариэль, сидевший в самом начале кабины, был поражен почти благоговейным вниманием со стороны воинов своей роты.
— Помните, наш долг — как можно скорее подавить любое сопротивление и доставить к цели брата-библиария и его груз, — продолжал Хадариэль. — Как только мы покинем борт штурмкатера, пилоты поднимут корабль на безопасную высоту и будут готовы забрать нас, когда поступит сигнал к возвращению. А сейчас всем надеть шлемы и включить очистительные фильтры. Один-Зета-Пять признана токсично опасной местностью.
Захариэль едва сдерживал волнение в преддверии боя. Он давно научился преодолевать любые страхи, но наряду с бесстрашием каждый Астартес испытывал перед сражением лихорадочное нетерпение.
Физические усовершенствования тел превратили их в супервоинов, так что Темные Ангелы были намерены не просто победить врагов Империума, а уничтожить их без следа.
Встреча с опасностью была для них нормой жизни, более того, Астартес радовались новым испытаниям и без сражений могли почувствовать себя ненужными.