Она с жалостью наклоняется и прикасается губами к виску ЭЛЕН. ЭЛЕН мгновенно застывает, ее руки оставляют собаку, она слегка отворачивает голову. Сейчас освещен только круг, где стоят АННИ и ЭЛЕН. Собака исчезает. Через минуту АННИ выпрямляется.
Действительно, что все это значит для меня? Они удовлетворены. Отдайте им обратно их ребенка и их собаку, прирученных, и все они будут довольны. Но не ты и не я.
Рука ЭЛЕН протягивается к свету.
Ну же — достань, достань.
АННИ протягивает свою руку, сжимает руку ЭЛЕН. Освещены две тесно сжатые руки, остальная часть комнаты в тени.
Я хотела научить тебя, Элен, всему, чем наполнен мир, тому, что на миг принадлежит нам и уходит от нас, тому, что мы сами такое, тому свету, который мы приносим с собой и оставляем, уходя, словом — всему. Свет этих слов дал бы тебе увидеть то, что было десять тысяч лет тому назад. Все, что мы чувствуем, думаем, знаем, разделяем с другими, так что ни одна душа не остается в темноте и не умирает даже в могиле. Но я знаю, знаю. Только одно слово — и я могу дать тебе в руки целый мир. И что бы это ни значило для меня, я не помирюсь на меньшем. Как, как мне сказать тебе, что это… (Она изображает пальцами)…Означает слово, а это слово означает вот эту вещь — шерсть.
АННИ вкладывает шерсть в руку ЭЛЕН. ЭЛЕН растеряна. АННИ кладет вязанье в сторону.
А вот это слово — с-т-у-л — означает эту вещь — стул.
Она прижимает ладонь ЭЛЕН к стулу. ЭЛЕН ждет, не понимая. АННИ хватает салфетку — пишет в ладонь ЭЛЕН: с-а-л-ф-е-т-к-а. Вкладывает салфетку в руку ЭЛЕН, ждет, отбрасывает, поднимает складку платья ЭЛЕН, составляет слово «платье». Потом роняет складку платья, составляет слово «лицо». АННИ притягивает руку ЭЛЕН к своей щеке и прижимает, пристально смотрит в глаза ЭЛЕН, которые ничего не выражают. Слышится отдаленный бой башенных часов — один, два, три, четыре, пять, шесть.
С третьим ударом пространство вокруг оранжереи освещается и показывает ожидающие фигуры: ВИНИ, СЛУГИ-НЕГРА, МАРТЫ, ПЕРСИ около занавесок на дворе и ДЖЕЙМСА на полутемной веранде. АННИ и ЭЛЕН застывают. Бой часов затихает. ПЕРСИ молча убирает драпировку с двери. ВИНИ входит в комнату (не через дверь) и разбирает постель, другой СЛУГА ввозит тачку, оставляет ее, выкатывает кровать. ВИНИ укладывает постельное белье сверху на ящик с игрушками и ставит ящик на тачку. МАРТА и ПЕРСИ убирают стулья, поднос с посудой, стол. Вошедший ДЖЕЙМС берет в углу чемодан АННИ. ВИНИ и другой СЛУГА погружают всякие мелкие вещи на тачку, и слуга выкатывает тачку из комнаты. ВИНИ и дети уходят, оставляя в комнате ДЖЕЙМСА, АННИ и ЭЛЕН. ДЖЕЙМС внимательно без насмешки смотрит на обеих, потом тихо идет к двери, открывает ее и направляется с чемоданом к дому. Оставляет дверь открытой. КЕЙТ останавливается на пороге. АННИ видит ее, убирает руку ЭЛЕН со своей щеки и прикладывает ее к собственной щеке девочки, дважды похлопывает ее по щеке, напоминая о старом знаке «матери» и медленно изображает это слово в ладони ЭЛЕН.
М-а-м-а.
ЭЛЕН гладит себя по щеке с потерянным видом. АННИ опять берет ее за руку и снова: м-а… Но КЕЙТ дрожит от нетерпения, ее голос срывается, звучит резко.
КЕЙТ. Пустите ее ко мне.
АННИ поднимает ЭЛЕН на ноги и слегка толкает ее к двери. ЭЛЕН идет ощупью, что-то неясно чувствуя, дрожа всем телом. КЕЙТ падает на колени, обнимает ее, целует. ЭЛЕН крепко прижимается к ней. КЕЙТ взволнована, задыхается, повторяет снова и снова имя ЭЛЕН. Берет ее на руки, спотыкаясь идет к дому.
АННИ теперь одна на сцене. Она поворачивается, смотрит на опустошенную комнату, молча прощается с ней, бесстрастно, как генерал, потерпевший поражение и оставшийся один на покинутом поле боя.
Все, что осталось — это столик и на нем таз с водой. АННИ берет свою ванночку для промывания глаз, промывает оба глаза, бросает ванночку в сумку и устало поднимает с пола свои темные очки. Свет несколько меняется. Надевая очки, АННИ слышит что-то, что заставляет ее остановиться, поднять голову. Мы тоже слышим звуки. Это голоса из прошлого, включая и голос АННИ. Они шепчут.
ГОЛОС МАЛЬЧИКА. Анни. Анни. Ты сказала, что мы будем всегда вместе, ты обещала. Навсегда, Анни.
ГОЛОС АНАНЬОСА. Но эта битва кончена, почему же не забыть о ней?
ГОЛОС АННИ (шепотом). Я думаю, что Бог в долгу у меня, он должен воскресить для меня эту душу.
ГОЛОС АНАНЬОСА. Что?