Эрфиан подошел к окну и выглянул наружу. Сначала он видел только непроглядную ночь, но потом глаза привыкли к темноте, и на мгновение у него закружилась голова. Дом вампирши находился на горе, а далеко внизу он видел берег. Большую воду.
Морская рыба. Море. Так это назвала Минар. Эрфиан смотрел на воду, как зачарованный. Значит, это море пахнет солью и влажной свежестью. Когда он достаточно окрепнет, то спустится вниз, на берег. Шум моря был слышен даже отсюда. Оно медленно и лениво перекатывало волны. Может быть, это и есть конец мира?.. Вряд ли. С чего бы вампирше здесь селиться?..
- Мой господин - воин?
Эрфиан обернулся. Минар стояла в дверях, сложив руки на животе.
- Нет.
- Одежда воина к лицу моему господину… а еще воины носят длинные волосы. Они заплетают их в косу и верят в то, что это дарует благословение богов.
Щеки девушки порозовели.
- Я не твой господин. Почему ты меня так зовешь?
- Любой, кто появляется в этом замке - мой господин. Госпожа была добра ко мне и позволила здесь жить. Теперь я служу ей и всем, кто сюда приходит.
Замок, повторил про себя Эрфиан, выходя из комнаты следом за девушкой.
Минар провела гостя по извилистым коридорам, освещенным факелами. Они в последний раз преодолели несколько вырезанных в камне ступеней и вошли в большую залу. На полу, устланном шкурами, стояло так много плошек, блюд и кувшинов, что еды тут хватило бы на армию Жрицы Эдны. Вампирша сидела на подушке, скрестив ноги. Перед ней лежала глиняная табличка, и она хмурилась, потирая бровь тонкой палочкой, предназначенной для письма.
Хозяйка подняла голову, и Минар заговорила.
- Я привела юного эльфа, госпожа.
- Юного, - улыбнулась вампирша. - Ты сама почти девочка. Спасибо. Ты можешь ложиться спать. Садись, мальчик.
Эрфиан воспользовался приглашением. Запах еды приятно щекотал ноздри, и он понял, что голоден - ощущение, потерянное во снах.
- Ты до сих пор бледен, но теперь я вижу, что ты красив, мальчик, пусть и исхудал, - заметила вампирша, откладывая палочку. На ней было то самое ярко-алое платье, и Эрфиан уже хотел отвести глаза, но вспомнил, что обращенные женщины привыкли носить такие наряды. Им нравится показывать свое тело другим, и нет ничего дурного в том, что он будет ей любоваться. - И, пожалуй, больше я не буду тебя стричь. Уж слишком ты хорош с длинными волосами. Ешь. А потом мы поговорим.
Из знакомой Эрфиану еды на столе были только лепешки, но уговаривать его не пришлось. Он быстро расправился и с морской рыбой, и с запеченными овощами, и с миской фруктов и ягод, и с содержимым небольшого кувшина - холодным терпким напитком. Вампирша сидела без движения, глядя на лежавшую перед ней табличку. Она, как и Минар, говорила с ним на наречии, которое часто использовали незнакомые друг с другом темные существа. Джагад рассказывал, что наречие это эльфийское, и даже обучил Эрфиана особому письму. Владеет ли им вампирша?
- Спрашивай, мальчик. Я отвечу на твои вопросы. Но для начала представься.
- Меня зовут Эрфиан.
Вампирша прищурила ярко-голубые глаза и протянула ему табличку, а потом - и палочку. Выяснилось, что особым письмом она владеет – забавными значками было исписано почти все свободное пространство.
- Эрфиан, - прочитала хозяйка замка медленно, нараспев. - Почему тебя нарекли именем одного из первых богов? Ты не янтарный Жрец.
- Так решила моя мать. Я сын янтарной Жрицы и обычного эльфа.
- Разве такое бывает? Жрецы заводят детей от эльфов с янтарными глазами.
- Не всегда… моя госпожа.
Вампирша улыбнулась и отложила табличку.
- Меня зовут Нави, - сказала она. - И я не твоя госпожа. По крайней мере, пока что я ей не стала. - Она сплела пальцы. - Наверное, сам бог-целитель Эрфиан помогал мне все эти дни.
- Что со мной произошло?
- Пей.
Нави поставила перед гостем небольшой кубок. Почувствовав знакомый запах горького отвара, Эрфиан вздохнул.