«Если еврей удовлетворяет свои культурные надобности по–еврейски, читает еврейские газеты, еврейские книги, ходит на еврейские лекции, если еврейский учитель обсуждает еврейские и мировые проблемы на еврейском языке, слушают радио по–еврейски, посылают своих детей в современные светские еврейские школы, то они несомненно евреи и принадлежат к еврейскому народу». Текст этот взят не из современного буклета, пропагандирующего сионизм, а написан далеким от коммунизма бундистским гуру Хаимом Житловским на идише. Естественно, еврейским языком автор считает идиш.
Новая жизнь несла новые слова и понятия. Эйстрах приводит целый список новых слов – шабесник, пейсаховник, йомкиперник. Так назывались выходные дни, хорошо передававшие иконоборческий характер новой жизни. Программа социалистического преобразования советского еврейства Центрального Бюро Еврейской Секции Коммунистической партии большевиков, написанное в 1926 году бывшей видной деятельницей Бунда Малкой Фрумкин (известной в революционных кругах как товарищ Эсфирь), мало отличалась от современных сионистских проектов. Сами евреи активно превращали синагоги в клубы, библиотеки, магазины, кинотеатры, спортзалы. Молодые коммунисты, как и молодые киббуцники или бундисты писали свои пасхальные предания Агадот, лепили свои идеалы с европейских фермеров, создавали новые обряды, как ройтер брис (красное обрезание), куда приглашали и своих нееврейских товарищей. Интересно, что от обрезания тогда еще никто не отказывался, ни в самых атеистических киббуцах, ни в евсекциях, ни даже евреи, почитавшие себя шабес–гоями. Впрочем почти мистическая приверженность к обрезанию крайней плоти свойственна не только евреям, но и всем народам, практикующим этот обычай. Не случайно среди множества презрительных прозвищ иноверцев у мусульман, самым сильным было гяур – необрезанный (пёс).
В середине 30–х годов писавший по–русски прозаик Давид Хаит посвятил один документальных очерков о еврейской колонизации Биробиджана рассказу о том, как еврейские колонисты были удивлены появлению в их краях общины русских субботников. В знак гостеприимства еврейские колонисты предложили соседям свои услуги в качестве шабес–гоев, для выполнения работ, которые еврейская традиция запрещает евреям производить в субботу, например, тушить в доме печь. В Израиле мне тоже приходилось слышать рассказы о том, как еврейские поселенцы освобождали русских сектантов–субботников от необходимости нарушать субботу.
Свиноводство стало одним из символов новой еврейской жизни. В подмандатной Палестине, где коренное население издавна неодобрительно смотрело на разведение свиней, лишь несколько киббуцев, как процветающий поныне киббуц Мизра, сохранили свиноводческие фермы. По экономическим причинам не нашло распространения свиноводство и в еврейских колониях в пампасах Аргентины, где издавна разводили крупный рогатый скот. Зато в Советской России, особенно в Крыму, свиноводство стало одним из главных хозяйственных промыслов еврейских поселений, причем не только коммунистических. В Крыму действовало несколько сионистских сельскохозяйственных ферм, готовивших молодежь к алие в Палестину. Сионисты–халуцим (пионеры ивр.) тоже активно разводили у себя свиней. Свиноводство было главным промыслом в крупнейшей сионистской ферме, носившей имя Тель–Хай в честь Иосифа Трумпельдора, командира еврейской самообороны ХеХалуц, трагически погибшего в одноименном поселении в Галилее.
В 1930 году еврейские коллективные хозяйства в Крыму держали свыше 7 тысяч голов свиней. Об успехах свиноводства гордо докладывали в 1938 году еврейские колхозы Украины. Известный идишисткий писатель Исроэл–Йегошуа Зингер, брат нобелевского лауреата Башвис–Зингера посетил в 1926 году СССР и описал свои впечатления о посещении еврейских коллективных хозяйств в Крыму. Зингер называет успехи халуцим из Тель–Хай в свиноводстве наиболее впечатляющими из всех достижений.
Показательна ситуация, нарисованная в драме Владимира Билль–Белоцерковского «Пограничники». Враги–диверсанты захватили еврея–пограничника Когана. Белогвардейский капитан на допросе спрашивает Когана, еврей ли тот. «Да, – гордо отвечает Коган, – Еврей Страны Советов!». «Чем евреи в других странах хуже советских?» – интересуется белогвардеец. Коган гордо отвечает ему, что «капиталистические евреи может и не хуже, но испорченней». Капитан спрашивает, ест ли Коган свинину. «Спроси моего отца, – отвечает пограничник и на недоуменный вопрос капитана гордо заявляет, – Мой отец – лучший свиновод Биробиджана!»
Замечательный поэт Лейб Квитко тоже присоединил свой голос к кампании. Его поэма «Хазерлех» (Поросята), начинается строчкой «Анна–Ванна – наш отряд хочет видеть поросят!». Написанная в 1935 году, поэма вышла в Одессе и разошлась огромными тиражами для того времени по–русски, по–украински, по–немецки и, разумеется, на идише. На украинский язык поэму перевел тогдашний первый заместитель председателя Союза писателей Украины Иван (Израиль) Кулик, а по–русски – маститый Сергей Михалков. Разумеется, в свиноводстве видели не только и не столько экономический аспект, но и идеологическое достижение социальной инженерии. Я помню рассказы старого ветеринара Шолома Янкелевича Турбовского, до старости руководившего свинофермой в Львовской психиатрической больнице, одного из активистов еврейского колхозного движения на Украине 20–х годов. Он с гордостью вспоминал свою молодость, мечтал уехать в Израиль, где он надеялся увидеть осуществленные идеалы еврейского крестьянства.
Геннадий Эйстрах отмечает, что в том же Крыму, рядом с евреями жили татары–мусульмане, среди которых Советская власть не слишком активно внедряла новую жизнь, а тем более свиноводство. Советская власть мирилась и с высокой неграмотностью в мусульманских общинах и с тем, что даже среди членов партии было много набожных мусульман, соблюдавших заветы Корана. Вместе с тем советская власть без колебаний латинизировавшая, а затем русифицировавшая алфавиты мусульманских народов, не посягала на еврейский алфавит, понимая, что евреи встретили бы такое посягательство, как культурную катастрофу.