- Ты скучаешь по родным местам? – участливо спросила жена старейшины.
- Да. Очень.
Женщина понимающе кивнула, но заметила:
- Такой удел всех женщин, покидать свою родину вслед за мужчиной.
- Не всех, - заметила я, чем привлекла к себе повышенное внимание.
- Разве в ваших краях женщина не уходит в семью мужа?
- Нет, - ответила я и быстро глянула на Рона, интересно, что он рассказал им обо мне?
- Алиша из древнего рода с северо-западных земель, - пояснил старейшина для жены, пронзая меня внимательным взглядом.
Взгляд женщины изумленно расширился, как и взгляды её детей. Теперь на меня смотрели не с таким приветствием и доброжелательностью:
- С земель работорговцев? – тихо уточнила женщина.
- Да, - кивнула я спокойно и отпила гранатовый сок. – А Рон вам не сказал?
Теперь все с немым вопросом взирали на Рона. Старейшина негромко, но властно произнес:
- Это выбор Рона, и мы будем его уважать.
Жена и младшие дети согласно закивали, подчиняясь воле отца. Только Петра решила взбунтоваться:
- Но она же, она…
- Владею рабами, - подсказала я девушке нужные слова.
- Алиша, - осадил меня Стэф.
- А в чем собственно дело? - воззрилась я на него. – Из песни, как говориться, слов не выкинешь.
- Это в прошлом, - прорычал Рон. – Ты больше никем не владеешь. У тебя больше нет рабов.
- Это временно, - заметила я и откусила дольку сладкого яблока. – Как только вернусь домой, прикуплю себя пару-тройку молодых, сильных и красивых рабов. Уже вся в предвкушении, - мечтательно протянула я.
- Ты никогда туда не вернешься, - тихо, но с металлом в голосе отрезал Рон.
- Это твое видение ситуации, не моё, - продолжила я его злить своим спокойствием, а потом посмотрела на Петру и подмигнула: - Не волнуйся, день-другой и меня здесь не будет.
Девушка вмиг покраснела и повисло неловкое молчание. Прервал молчание старейшина, он неожиданно сказал:
- Я одобряю твой выбор Рон. Твоя женщина нарочно говорит глупости, проверяет твое терпение, но взгляд у неё добрый. У Алишы светлая душа, пусть она и хочет убедить нас в обратном.
Тоже мне местный психолог нашелся! Я открыто посмотрела на старейшину:
- Какое это имеет значение, какая у меня душа? Светлая, темная, сера-буро-малиновая? Мне кажется сейчас значение имеет лишь то, что этот мужчина, - я указала на Рона, - удерживает меня подле себя силой. Он похитил меня из родного дома, и не хочет отпускать. Вы считаете это нормальным? У вас так принято поступать с женщинами?
- В восточной культуре есть традиция похищать для себя жену, - спокойно заметил старейшина.
- Ха! Жену! – воскликнула я, найдя лазейку. – Но я ему не жена!
- Разве? – улыбнулся старейшина. – Разве Рон не назвал тебя «своей Алишей»? Разве не ввел в мой шатер за руку? Разве не усадил за стол рядом с собой?
- Это ничего не значит, - ответила я, ощущая зачатки паники.
- На востоке это значит многое. А точнее то, что теперь ты его законная жена. По всем традициям восточных земель.
Я не верила в то, что слышала и потому воззрилась на Рона:
- Что? Это правда? Зачем ты это сделал?
Он сжал мою ладонь:
- Я так решил.
- Но ты даже не спросил у меня? Хочу ли я этого?
Рон усмехнулся:
- Не спросил, потому что знал твой ответ.
- Ты… ты…
- Сейчас она скажет, что ты «клещ», - усмехнулся Стэф. – Я потом объясню тебе, кто это такой.
Я обернулась к Стэфу:
- Тебе весело, да?
- А почему мне должно быть грустно. Видела бы ты сейчас свое лицо?
- Рада, что повеселила тебя, - огрызнулась я и проворно встала на ноги. Я посмотрела на старейшину: – Спасибо за ужин, и за то, что просветили насчет моего нынешнего положения. Но так как я не давала своего согласия на брак, я требую, чтобы вы нас развели. Сейчас же.
- Что она требует? – тихо спросила жена старейшину.
- Если честно я сам не понял, - улыбнулся тот.
- Развод, - повторила я. – Я требую развод.
- А что такое «развод»? – спросил старейшина.
О небо, только не это!
- У вас что, нет разводов?
- Должно быть нет, раз никто не знает, что это такое, - улыбаясь пояснил Стэф.
Я раздраженно взглянула на него:
- Ты тоже не знаешь, что это?
- Нет.
Все приплыли! Осталось только возносить очи к небу или ругаться благим матом. Я не сделала ни того ни другого, только махнула на всех рукой и быстро вышла из шатра. Нет, это просто уму не постижимо! Просто невозможно! Теперь я замужняя женщина, и все потому что кто-то видите ли взял меня за руку и что-то там сказал. Хотя стоп. Вот уж враки – никакой он мне не муж, я своего согласия на брак не давала, белого платья не надевала и подпись нигде не ставила. Я улыбнулась: как странно, совсем ничего не помню из своей прошлой жизни, ни одной подробности, а про белое свадебное платье и брачную роспись – на тебе, пожалуйста, не забыла.
Сильные, теплые руки легли мне на плечи. Я резко обернулась и оказалась в крепких объятиях Рона:
- Ты злишься.
- А не должна?
- Думаю, у тебя есть на это право. Но я знал, что, если спрошу тебя, ты непременно откажешь мне.
- Да, а так очень удобно. Нет вопроса, нет проблемы.
Рон тесней прижал меня к себе и поцеловал в волосы:
- Зато теперь вопрос с тем, кто ты для меня закрыт. Раз и навсегда.
Я прикрыла глаза и отдалась его нежности – хоть на мгновение забыть о прошлом, об их предательстве, и снова ощутить себя нужной и любимой…
Но мгновение моей слабости закончилось, а жизнь продолжалась:
- Я не давала своего согласия, а значит не считаю себя твоей женой.
Рон усмехнулся и заглянул мне в лицо:
- Это ничего не меняет.
- Для меня меняет.
Он вздохнул:
- Думал с тобой будет проще, Алиша.
- И не надейся.
- Я уже это понял.
Я в картинном изумлении взглянула на Стэфа, который входил в спальную часть нашего шатра:
- Что ты здесь делаешь?
Он вопросительно посмотрел на меня:
- То же что и ты, собираюсь ложиться спать.
- Здесь ты спать не будешь.
- Что?
- Что слышал, - ответила я и сложила на груди руки. – Это моя спальня и спальня моего мужа. Посторонним тут не место.
Стэф не сразу осознал, то, что я сказала, а когда до него наконец дошел смысл моих слов рассмеялся:
- А Рон знает о том, что ты признала в нем мужа?
- Не твое дело. Забирай свои вещи и на выход, - отчеканила я. Стэф медленно потянул за рубашку, снимая её через голову. – Я сказала, на выход.
- Ты в последнее время так много говоришь, Алиша, - усмехнулся мужчина. – Столько глупостей и противоречий.
- Вот и отлично, тем более уходи отсюда. Не будет надобности меня слушать.
Мужчина стремительно подошел и прижал меня к своей обнаженной груди:
- А я с удовольствием тебя послушаю, девочка. Особенно твои страстные хрипы и крики удовольствия.
- Это пошло, - попеняла я и уперлась ладошками в мускулистую грудь.
- Это сладко, - возразил Стэф и завладел моими губами.
Я боролась…, наверное. Но не долго. Когда меня совсем не любезно завалили на кровать и удержали руки над головой, опаляя шею и верхнюю часть грудь жаркими поцелуями – я сдалась. Но свой триумф Стэф праздновать не стал, ни словом, ни делом. Он быстро стянул с меня платье и стал ласкать тело нежно и страстно, как я любила больше всего. Через пару минут я уже томилась в жарком огне экстаза и не смогла сдержать хриплого стона, когда мужчина медленно вошел в меня. Я зажмурилась и полностью отдалась страсти, что раскручивалась во мне тугой пружиной. На мои скулы легли прохладные пальцы, и я сразу поняла, что мы со Стэфом больше не одни. Рон провел костяшками пальцев по моим губам, и я, угадав его желания, покорно раскрыла губы, принимая его возбужденную плоть. Они со Стэфом стали двигаться в одном ритме, подводя меня тем самым к яркой кульминации. Вскоре я забилась в сильных руках, падая в омут страсти с головой – мир сузился до нашего шатра, до двух мужчин, которые прочно засели в моем сердце, как я не старалась выгнать их оттуда.