Эпизод с испанцем, который привез протест от Исполкома своей КП: мол, такие конференции не нужны, так как они создают впечатление, будто компартии не свою политику ведут, а по директивам… (Ему врезали еврокоммунисты, прежде всего швед и француз). И все увидели надуманность всего этого еврокоммунистического построения в том, что никаких коллективных форм, даже обмена мнениями, не нужно — страхи перед «центром», перед диктатом Москвы, боязнь за свою самостоятельность и что мы (КПСС) опять что-то можем навязать, исчезают.
В самолете из Будапешта летел с делегацией наших сельхозников, которые ездили в Венгрию «делиться опытом». Все с Украины (зав. отделами, секретари обкомов) во главе с зав. сектором и сельскохозяйственного Отдела ЦК, неким незнакомым мне Коваленко. Сами меня затащили на разговор и разоткровенничались. Сначала, правда, оглядывались на «голову», жались, а потом разошлись, благо, что под шум двигателя Коваленко не все мог расслышать. Главная тема: об инициативе мы только болтаем, а какая может быть инициатива, если я целиком завишу от одного человека — первого секретаря. Допустим, я иду на риск, на эксперимент, допустим, у меня что-то не сразу получается. А первому всегда дай все сразу. Или просто по ходу, может не понравится. И я горю. И нет никакого механизма, который мог бы оценить мою инициативу объективно: ни пленум райкома, ни пленум обкома, ни другие наши коллективные органы не пикнут, если первый скажет, что это плохо.
Вот и процветают подхалимы и дурачье. А дело страдает. Чуть что тебе еще и идеологию пришлепают: мол, кулацкие, собственнические тенденции поощряешь. А в результате страна без мяса.
Вот посмотрели мы Венгрию: ни в чем они не отступили от принципов, от Ленина, а сумели соединить личный интерес с общественным, с государственным. Там судят о человеке по делам без дураков и трепа — по результатам. И Венгрия с мясом. А что ж мы? Что мы такие уж глупые, или необразованные, чтобы делать еще лучше? Что мы — не преданные? Или нам не стыдно, когда приезжают работать за колхозников студенты, учителя, рабочие, солдаты!
Нет! Анатолий Сергеевич, страна давно бы была с мясом и со всем прочим, если бы нам действительно дали возможность проявлять ту самую инициативу, о которой шумят во всех газетах и по телевидению.
Потряс меня этот народ. Впрочем, я уже и на Пленумах ЦК слышал таких же, только они выражались, естественно, осторожнее.
Посмотрим, как пройдет задуманная Марше конференция европейских компартий по разрядке и разоружению, намеченная на февраль. Но наша Тихань (хоть пошел на нее Б. Н. и ЦК, потому что я в записке назвал ее теоретической (семинаром) стала de facto шагом на новой почве современного интернационализма. Рахманин мне передал, что Русаков ругался, прочитав в «Правде» сообщение, из которого следовало, что это отнюдь не семинар, а политическая встреча.
Хавинсон наседает на меня, чтоб я дал ему в ленинский номер статью о Ленине (в журнал «Мировая экономика и политика»). Я волынил, хотя напрасно: нет во мне сил и энергии, чтоб написать статью, адекватную моей осведомленности, моим убеждениям и моей уверенности в актуальности Ленина. Нет ни стимула, ни способности. Устал я делать что- нибудь действительно серьезное. Может и в самом деле — осталось только делать статьи для Пономарева, да и то по подстрочнику, подготовленному консультантами.
Сегодня в «Правде» статья о 100-летии Сталина. Сбалансированная. В этой связи был разговор с Пономаревым, он «поделился», как она проходила «по верху».
Я спросил Б. Н.'а читал ли он статью о Сталине, подготовленную для «Коммуниста». — Нет. Приглушая голос и отходя из-за стола подальше от телефонов (это меня всегда умиляет: по сталинской инерции он инстинктивно боится прослушивания), говорит: ведь как ломали эту статью, все говорят о балансе положительного и отрицательного в Сталине, а фактически тянут целиком на положительное. Даже этот Долгих… сам ведь мне рассказывал, как под Москвой в 1941 году солдаты без винтовок на фронт приходили. И он же выступил против фразы об ошибке Сталина в определении сроков войны, «безобидной ведь фразы-то по сравнению со всем другим, что Сталин наделал». Да и другие подстать Долгих. Там на самом верху, конечно, не перешибешь. А здесь-то ведь можно было сказать… Не понимаю, чего хотят: столько преступлений совершил, столько людей загубил, столько испохабил… (ругается матом, что бывает редко), и вот, пожалуйста, — много, мол, черной краски в статье! Это Капитонов все там воняет… мелкий такой интриган. Крутит. Еще при Катушеве пытался группировочку в Секретариате создавать… Ах, нехорошо! И т. п.