Одним из случаев противопоставления идеологизированной лексики в современном турецком языке является противопоставление идеологизмов, имеющих одинаковые корни, но различные словообразовательные аффиксы. Так, в известном идеологизированном сочетании proletarya diktatoryası ʽдиктатура пролетариатаʼ в современном турецком языке слово diktatorya имеет окончание -ya, т.е. иное, чем в сочетаниях, где это слово употребляется в негативном значении: faşist diktatörlüğü (-lük) ʽфашистская диктатураʼ.
В составе идеологизированных словосочетаний особое место принадлежит фразеологизмам, которые служат для образной характеристики основного определяемого члена таких сочетаний. Это могут быть поговорки из турецкого фольклора, например: CHPʼnin şiddet ve anarşi karşısındaki kaypak tavrı, tavçana kaç, tazıya tut biçiminde özetlenebilecek politikası ʽСкользкая позиция НРП в отношении жестокости и анархии, которая может быть определена как политика «и вашим и нашим»ʼ; это могут быть фразеологизмы, имеющие международное употребление: «kemerleri sıkma» politikası ʽполитика «затягивания поясов»ʼ; burjuvazinin «böl ve yönet» taktiği ʽтактика буржуазии «разделяй и властвуй»ʼ; это, наконец, могут быть речения, подсказанные конкретной политической ситуацией: ver-kurtul politikası ʽполитика «дай – освобождайся»ʼ (имеется в виду политика турецкого правительства, согласно которой взамен отмены эмбарго на военные поставки были вновь открыты американские базы в Турции). Во фразеологических оборотах, как уже отмечалось выше, могут употребляться метафоры: NATO içinde bir aile kavgası ʽсемейный скандал в НАТОʼ, köylüyü оу deposu olarak görmek ʽрассматривать крестьянство как запас избирательных голосовʼ.
Деидеологизация, т.е. утрата идеологизированной лексикой своей соотнесенности с понятиями той или иной идеологической системы в турецком языке, как и во многих других языках, наиболее часто наблюдается в культовой, социальной и общественно-политической лексике, т.е. в таких категориях лексики, которые хотя и обладают наиболее высокой степенью идеологизации, однако на определенных этапах развития общественного сознания могут переосмысляться некоторыми социальными слоями носителей языка и употребляться в качестве идиоматической лексики, имеющей яркую эмоционально-экспрессивную окраску. В современном турецком языке многие из таких деидеологизированных слов не входят в состав лексики литературного языка, однако как просторечия широко употребляются в разговорном языке, и в частности в арго (см.: [Devellioglu, 1970]). Деидеологизация осуществляется путем образования метафор, метонимии и прочих средств переосмысления лексики. Примеры деидеологизации культовой лексики: Kabe («Кааба» – священное место мусульман) ʽпитейное заведение, кабакʼ; aptes aldırmak (< ʽсовершать ритуальное омовениеʼ) ʽмыть машинуʼ, peygamber (< ʽпророкʼ) ʽпьяныйʼ; общественно-политической лексики: az gelişmiş ülke (букв. ʽслаборазвитая странаʼ) ʽмаленький, щуплый человекʼ, natokafa (букв. ʽнатоголовыйʼ) ʽтупоголовыйʼ, marşal yardımı (букв. ʽпомощь по плану Маршаллаʼ) ʽженская косметикаʼ, makaryoslamak ʽвозражать, говорить противоположноеʼ (глагол образован от имени лидера киприотов архиепископа Макариоса).
Исследование идеологизированной лексики в турецком языке и в тюркских языках социалистических наций – азербайджанском и узбекском – показало следующее.
В настоящее время изучение процессов функционирования и развития стилистических и лексических систем в социолингвистическом плане невозможно без учета явлений идеологизации, поскольку только идеологическая дифференциация языка позволяет определить те процессы, связанные с развитием семантики и функциональной стилистики, которые происходят под непосредственным воздействием общественного сознания, таких его форм, как культура, наука и идеология.